Ну наконец-то! На кухне не осталось никого: Дженин закрылся в кабинете со своими гроссбухами, Синьора поднялась наверх, в свою спальню, я же выхватила спрятанный свиток и умчалась с ним к себе. Осторожно развернула, прочитала написанный черными чернилами текст. Задача оказалась не из легких. Те слова, которыми пользуются законники, мне ни о чем не говорили, предложения никак не удавалось связать, а сам текст был написан очень убористо. Но сомневаться не приходилось: Гризли выполнил свое обещание. Там стояло мое имя — Алиса Перрерс. Мне принадлежал участок на улице Грейсчерч в городе Лондоне.
Я не выпускала документ из рук, не спускала с него глаз, будто он мог улетучиться, стоит мне отвести взгляд. Мое. Это — мое. Но что это вообще такое? А главное — что мне с этим делать?
Я поймала Гризли на следующий день рано утром — он сидел на кухне, примостившись на табурете, и готовился выпить эля.
— Это все очень здорово, только что мне теперь с этим делать?
— Ничего, только получать доходы, мистрис, — ответил он, глядя на меня как на дурочку.
— Не понимаю.
— Неважно, понимаете или нет. Это принадлежит вам.
Он пристально смотрел на меня, словно ожидая, что я скажу на это. Чего он ждет, я не знала, поэтому сказала то, что думала.
— Важно. — И тут до меня вдруг дошло, насколько это важно для меня. — Для меня это куда важнее, чем вы можете подумать. — Я бросила на него горящий взгляд. — Вам не удастся помыкать мною, мастер Гризли. Вы мне все до конца выложите, вот тогда я и пойму. Это моя собственность, и я желаю знать, что и как она станет мне приносить. — Он рассмеялся. Да, рассмеялся по-настоящему, хотя и хриплым, лающим смехом. — Ну, что это вы?
— Я не сомневался, что не ошибусь.
— В чем?
— В вас, мистрис Перрерс. Сядьте! И не спорьте! Я сейчас преподам вам первый урок.
Я села, и Гризли объяснил мне, какие блестящие возможности для женщины в моем положении открывает правовое понятие «передача собственности в пользование».
— Собственность — ваша, вашей она и останется, — объяснял он. — Но вы разрешаете другому лицу или лицам управлять ею в ваших интересах — за вознаграждение, разумеется. Выбирать вы должны осмотрительно: доверенный человек должен иметь процент с ваших доходов, тогда он и управлять будет добросовестно. Теперь понимаете? — Я кивнула. — Вы наделяете такого человека законными правами на землю, но фактически сохраняете ее за собой. Ясно? В конечном счете владелицей являетесь вы, только вам совершенно ничего не нужно делать в смысле повседневного управления.
— И я смогу заключить с доверенным договор на такой срок, какой сама сочту нужным?
— Да.
— И для надзора за всем этим мне, вероятно, требуется законник?
— Это был бы мудрый выбор.
— Что же это за собственность, которая принадлежит мне и в то же время не принадлежит?
— Жилой дом, а на первом этаже находятся лавки.
— Можно посмотреть на дом?
— Разумеется.
О чем еще нужно обязательно спросить?
— Остались ли какие-то деньги после совершения сделки?
— А вы ничего не упускаете, так? — Он отвязал от пояса кошель и вытряс на стол несколько монет.
— Вы сказали, что мне потребуется законник. — Гризли смотрел на меня без всякого выражения. — Мне думается, моим законником станете вы.
— Несомненно, это в моих силах. В следующий раз, мистрис Перрерс, мы с вами станем деловыми партнерами.
— А будет и следующий раз?
— О, думаю, будет. — Он отвел глаза, и мне показалось, что в них проглянуло лукавство.
— А это хорошо или плохо — быть деловыми партнерами?
От такого невежества заостренный нос Гризли даже дернулся. Он-то понимал, что одной мне не справиться. Но я собой пока что была довольна — довольна теми шагами, какие предпринимала до сих пор. Я стала своего рода женой, пусть и проводила ночи, работая со счетными палочками Дженина и заполняя книги колонками цифр, а теперь сделалась землевладелицей. По коже прокатилась легкая волна удовольствия, вызванная этими мыслями и сопутствующими им чувствами. Ощущение мне тоже понравилось. И я совершила первую осмысленную деловую операцию: подвинула монеты назад, к Гризли.
— Пусть это будет вам — как правильно назвать? Аванс? Отныне вы мой поверенный, мастер Гризли.
— Так и есть, мистрис Перрерс. — И мигом смел монеты в свой кошель.
А вот где мне спрятать свидетельство о владении землей? Я спрятала его на себе, между платьем и нижней сорочкой, привязав шнурком. Время от времени я доставала его, трогала, пробегала пальцами по словам, которые придавали ему законную силу. В этом документе заключалась моя будущность. Уверенность. Постоянство. Слова документа были словно теплые руки, согревающие меня в зимний день. Приносящие успокоение.