Эдвин молча пододвинул стул ближе к печи, от которой шел жар, устало опустился на него и посадил Шарлотту на колени. Наконец-то можно было выдохнуть с облегчением, хотя адреналин еще гулял по крови - бесконечно долгое ожидание, бешеная гонка и близкая опасность слишком накалила нервы.
- Тебе больше нечего бояться, – напряжение отступало и сменилось усталостью. – Теперь ты под моей защитой. Это временное пристанище, хотя знаешь, я согласился бы и здесь остаться. Помнишь тот вечер с фейерверком, что я тебе тогда сказал?
- Уединенный дом, вдали от всех … да, я помню, – она обняла голову, которую Эдвин склонил к ней на грудь и провела пальцами по волосам.
- Давай так и сделаем! Я буду охотиться или ловить рыбу, да черт с ним, нам хватит и печеных яблок! Или ты не так себе все представляла?
- Не так. Я давно с вами попрощалась.
- Плохо же ты меня знаешь, горошинка! – он по очереди поцеловал каждый пальчик и прижал ее ладонь к своей холодной щеке.
- Совсем не знаю! Мы провели вместе всего один день.
- Но хоть ты вспоминала меня? – он взял Шарлотту за подбородок и посмотрел ей в глаза. - Я ужасно ревновал. Это мерзавец, твой муж…
- Прошу, не надо о нем говорить! Только не сейчас! – ее пальчики накрыли губы Эдвина, но он перехватил руку, поцеловал ладонь, запястье, а потом ямочку на шее, потом маленькую мочку уха...
Герцог чувствовал, что каждый нерв напряжен до предела, жаждал многое сказать, но еще больше – убедиться, что эта женщина принадлежит теперь только ему одному.
- Я хотел убить его, – признался он, – за то, что он встал между нами… и сейчас все еще хочу! Если бы не вмешался Блор… но он слишком благородный человек!
- Он ваш друг, а теперь и мой!
- Еще слово, и я начну ревновать к нему тоже! Ты все время ускользаешь от меня, больше я тебя не отпущу, никакой Блор, Дерик, да хоть сам Дьявол мне не помешает! – он положил руку на ее живот – Он еще не начал толкаться?
- Эдвин, - на лице Шарлотты впервые с момента их встречи появилась улыбка, – нет, еще рано!
- Но это не помешает мне с ним поговорить!
Поддавшись внезапному порыву, он подхватил Шарлотту на руки и перенес на кровать, уложив на гору подушек. Борьба со шнурками и застежками на платье заняла у него какое-то время, пока, наконец, пальцы коснулись женского тела, прикрытого одной только тонкой тканью батистовой сорочки. Они покружили вокруг ямки на животе, в ответ он подрагивал, а дыхание Шарлотты становилось все чаще от волнения и нахлынувших незнакомых чувств.
- Ваше высочество, призываю вас вести себя прилично! Не безобразничайте, чтобы я не слышал жалоб от вашей матери!
- Что он ответил?
- Что любит тебя! – Эдвин приподнялся и лег рядом, обнимая ее привлекая е себе – И я тоже!
Сначала легкий и невесомый, его поцелуй становился все более властным, пока кончик языка не раздвинул пылающие губы Шарлоты. Она обвила шею Эдвина и закрыла глаза, проваливаясь в блаженную темноту, где были только его блуждающие по телу руки и нетерпеливые губы. Теперь он пил влагу с ее языка, обхватив затылок и не давал ни малейшего шанса на спасение, больше не сопротивляясь растущему с каждой секундой желанию.
- Мы ему не навредим? – горячее дыхание коснулось ее уха, пока он стаскивал рубашку и избавлялся от брюк, - Я хочу тебя!
- Все в порядке, – по напряженному от ожидания тела пробежала нервная дрожь, когда Эдвин накрыл ее своим телом.
Скрипнула кровать, руки Шарлотты скользнули вдоль его обнаженной спины, а ноги сильнее стиснули его бедра. Эдвин взял ее бережно, стараясь не давить своим весом, но сдерживаться было чертовски трудно. Ему хотелось распластать свою женщину на простынях, свести с ума, слушать стоны и безумствовать, не заботясь ни о чем другом. Он ловил ее губы, прикусывал их, ласкал языком, ощущая как ток пробегает по коже, обостряет чувства до предела. Шарлотта прижалась к нему всем телом. Ей не хватало дыхания, казалось, каждая клеточка тела вибрирует, пока жар не стал невыносимым и не обрушился на нее, пульсируя где-то внизу живота, чтобы наполнить сладкой истомой.
Звуки и ощущения вернулись к ней не сразу и первым был поцелуй Эдвина.