Через минуту дверь комнаты бесшумно отворилась, и на пороге появился рыцарь в полном боевом облачении и с опущенным забралом. Только пронзительные и равнодушные ярко-голубые глаза можно было увидеть, но ничего, ничего более. Голос звучал приглушённо, и маркиза не могла понять, слышала она его ранее или нет.
– Пойдёмте, – сказал он. Фаворитка, сжав руки в кулаки, сделала шаг за порог и остановилась, закрывая за собой дверь и замыкая её на ключ, а потом запрокинула голову, всматриваясь туда, где под забралом скрывалось лицо.
Голубые глаза бесстрастно глядели на неё.
– Вы должны надеть повязку.
– Меня убьют? – фаворитка постаралась, чтобы её голос не дрогнул.
– Нет. Её Величество, – рыцарь понизил голос, – не желает Вашей смерти.
Удача всегда сопутствовала Розалинде – так пусть, взмолилась маркиза, она не оставляет свою любимую дочь и сейчас. Удача нужна ей как никогда.
Фаворитка послушно склонила голову, позволяя завязать на глазах чёрную ткань, и почувствовала, как холодный металл латных рукавиц касается её обнажённого плеча. Её повели по коридору – она не видела, куда, и, как ни старалась запомнить дорогу, сбилась после двадцатого поворота и шестой лестницы. Они сначала спускались вниз, а потом поднимались всё выше и выше, всё ближе и ближе к неспокойному нынешней ночью небу, и Розалинда чувствовала, как колотится сердце в её груди. Да, она была умна, да, ей хватило осторожности подняться так высоко и ни разу не оступиться, в отличие от своих предшественниц, рано или поздно изменявших королю и неизменно заканчивавших на костре инквизиции, но ей не стоило ввязываться в опасную игру с королевой.
У фавориток всегда было много связей, а за королевами стояла могущественная аристократия. Неизвестно, кто кого переиграет – Розалинда королеву Регину или королева Регина Розалинду.
Прикусив губу так сильно, что во рту стало солоно от крови, маркиза заставила себя успокоиться и идти так, чтобы не было видно, как у неё дрожат колени.
Если её убьют, королева ненадолго переживёт ненавистную соперницу. И без того ясно, кому выгоднее всего смерть фаворитки.
Властная рука остановила Розалинду. С её глаз сняли повязку, и Розалинда поняла: рыцарь вёл её по заброшенным частям замка, выстроенным лет за триста до того, как нынешний обладатель этого дворца появился на свет. Каменные коридоры освещались только свечами да факелом, что держал в руках странный рыцарь. Откуда они пришли, не было видно, куда направлялись дальше – тоже.
– Поднимайтесь, – сухо скомандовал рыцарь, вручая факел Розалинде у одной из ступеней винтовой лестницы, и маркиза, осторожно выдохнув, взяла в руки оцарапавшую её ладони грубо отёсанную палку и, придерживая одной рукой подол длинного платья, пошла наверх, опасаясь даже дышать.
Комната под самой крышей башни была полупустой: ничего, кроме стола и двух стульев по обе стороны от него. И никого. Высокие окна, за которыми виднелись звёзды и полная луна, занавешены тёмно-зелёными шторами, на стенах, в древнем подсвечнике, плакали оплывшим воском зажжённые свечи.
Сзади послышались шаги, но Розалинда не подняла глаз, подождав, пока королева не позовёт её. Только тогда она обернулась.
– Вы всё же пришли, маркиза Арбогаст.
– Вы позвали меня, ваше величество.
Королева горько хмыкнула. Она обошла фаворитку, села за стол, подперев рукой подбородок и постукивая пальцами по столешнице, и разглядывала свою давнюю соперницу.
– Когда-то я тоже была молода и красива. – Королева не обманывала: её лицо ещё сохранило черты былой привлекательности. – А теперь я на обочине светской жизни. И вы когда-нибудь там окажетесь, помяните моё слово.
Фаворитка наигранно-равнодушно пожала плечами и села напротив её величества. Не королева, но ближайшая к королю.
– Не буду спорить, ваше величество.
Розалинде не нравился этот разговор. Ох как не нравился. Королева что-то скрывала, и, судя по всему, что-то важное. А по её лицу ничего и не скажешь: просто усталая женщина сорока с небольшим лет, которую угораздило стать женой короля.
– У моего мужа всегда было много женщин. И даже сейчас он не изменился.
– Было бы наивно полагать, что он будет хранить мне верность.
– Он и не хранил. У маркиза Дельмара чересчур прелестная дочурка, которая уже второй месяц носит под сердцем королевское дитя.
У фаворитки перехватило дыхание, и она обрела способность говорить лишь через несколько секунд: