«Я обижена! Меня серьёзно оскорбили, и я требую, чтобы ты что-нибудь сделал! – заявила она мне с серьёзным видом где-то на прошлой неделе, после просмотра американского кинофильма «Хроники Нарнии». – Эта женщина, Белая Колдунья, показана в высшей степени недопустимо! У неё совершенно плоская и беззубая мотивация, а методы ужасно непрофессиональны! Возмутительная, гнусная пропаганда! Если бы мне по какой-либо причине захотелось бы завоевать эту страну, то я бы, уж поверь мне, сделала так, чтобы эти зверушки сами преподнесли мне её на блюдечке с голубой каёмочкой, а тот толстый мужик в красном стал бы моей правой рукой. Я обернула бы всё так, чтобы именно он следил за тем, чтобы все радовались тому, какая у них Королева. И… вообще… Как ей только могло прийти в голову, что вечная зима – это хорошо! Нет, ну, Кузьма! Бред же!»
Она тогда даже топнула ножкой от возмущения, развернулась и убежала жаловаться на несправедливость Нинке. Я же потом узнал, что эта «Властительница» ревела взахлёб, когда убивали льва Аслана, и порывалась прямо сейчас сама пойти туда и навалять своей соплеменнице, угрожая ей на экране армией големов из какого-то там особого льда, которых она приведёт столько, что они будут стоять от горизонта до горизонта, только бы не умирали милые зверушки! Еле успокоили.
Я тогда сдуру предложил показать ей нашу отечественную «Снегурочку» или «Двенадцать месяцев», а на следующий день сам же и поплатился. От меня потребовали немедленно, сейчас же устроить Её Владычеству Белых Кряжей официальную аудиенцию с Дедом Морозом. Признаться честно, я даже растерялся, так как в этого товарища перестал верить ещё в далёком детстве. Выручила меня случайно услышавшая разговор Юлька, которая собственно и рассказала серьёзно настроенной пигалице, что герцог Рукавишников, Аватар аспекта «Холода», которого и называли «Дед Мороз», живёт в Великом Устюге и принимает у себя маленьких девочек только под Новый год и только если они хорошо себя вели. Опять же сработало, Аська задумалась, а затем заявила, что принимает его условия. Ну а мы пока что можем отправить ему письмо с почтовым голубем, чтобы «почтенный» готовился к встрече. Когда она убежала к себе, мы просто сползли по стенке.
Вытерев голову и одевшись, я вернулся в комнату, где меня ждала идиллическая картина, под названием «Дети смотрят мультфильмы и никого вокруг не замечают!» Егор с Аськой сидели рядышком на моей кровати, хрустя печеньями и потягивая чай, а на противоположной стене во всю возможную ширину был развёрнут экран его монитора, на котором прыгали какие-то анимешные персонажи. Я такого сериала не знал, а потому сам бы, наверное, с удовольствием глянул, чему такому плохому решил научить Егор мою «дочку», но стоило взглянуть на часы, выведенные в левом нижнем углу экрана, и стало понятно, что семейный просмотр откладывается.
С горестным вздохом я вскрыл притулившийся в прихожей металлический кофр и принялся извлекать из него броню, доставшуюся мне от осназовцев во время операции по освобождению Андрианы. Они так и оставили её в пользование, посоветовав привыкать… когда же я попытался уклониться от сомнительного удовольствия таскать на себе всё это барахло, то совершенно неожиданно получил сильнейшую взбучку от Фишшина и Инги Ивановны, а потому был вынужден покориться двойному напору. Тем более что восстанавливать старые, колледжные доспехи мне никто не собирался.
На звук отщёлкивающихся запоров обернулась Аська и, соскочив с кровати, шурша своими кружевными юбками, наверняка купленными Ниной под свой вкус, бросилась мне на шею. Девчонка явно находилась в «детском режиме», а потому такая импульсивность вовсе меня не удивила. Почти одновременно с этим зазвонил мой телефон. Мелодия подсказала мне, что вспомнила обо мне Ленка Касимова, а вот зачем я ей понадобился с утра пораньше, было понятно и так.
Наблюдавший за «семейной сценой» Егор поднёс мне трубку, и я, приняв вызов, сказал «Аллё», свободной рукой поглаживая девочку по волосам.
– Аська у тебя? – без каких бы то ни было предисловий спросила меня Мальвина.
– Да, пришла с утра, а…
– Фух, а я-то испугалась, – выдохнула Ленка и повесила трубку.
– Так! – отстранив девочку от себя, я заглянул ей в блестящие глазёнки. – Ты зачем из дома сбежала?
– Я соскучилась, – призналась она и густо покраснела, явно возвращаясь во «взрослый режим», вздёрнула носик и как можно более независимым тоном произнесла: – Ну а что тут такого? Должна же я посмотреть, как живёт мой непутёвый родитель?