– Здравствуйте. Сейчас я нахожусь в одном из эпицентров боевых действий против заражённых! Это одна из боевых крепостей, находящаяся на границе с Европой! Сейчас наши солдаты ведут сражение против одной из волн заражённых! – хоть мужчина и кричал, но постоянные взрывы слегка приглушали его голос, из-за чего тому приходилось повышать его каждый раз.
– По словам военных, что сдерживают этот перешеек, заражённые практически не убиваемы: они не чувствуют боли, им не ведом страх, они обладают сверх силой, которой не обладает не один из людей! Не будет преувеличением, если назвать их настоящими зомби! – неожиданно послышался взрыв, совершенно близко, отчего корреспондент отвлёкся от зрителей и перенаправил свой взор назад. После увиденного он тут же попятился назад, резко бледнея.
Послышался странный завывающий рёв, после чего из-за угла выпрыгнула окровавленная женщина, нанося мощный удар по голове. Дальше крик, шум, треск, отключение видео связи…
Эпидемия, вызванная программой, всполошила общество. Люди начали требовать немедленного удаления программы «Фазовый скачок», вызывая бунты, восстания, постоянные уничтожение филиалов, находящихся под руководством Стелли. Однако, даже когда к профессору обратилось правительство разных стран, Джеймс благополучно их проигнорировал, полностью потерявшись из виду. Единственный кто мог стереть программу из человека – это сам профессор, а если попытаться изъять имплантат, то человек вскоре становился «обездвиженным овощем», который становился больше похож на животное. Люди оказались в патовой ситуации, и сейчас они могли только вымещать злость на людях профессора, которые совершенно не понимали, как удалить эту чёртову программу.
Так потихоньку начиналась новая эра: эра информационного Хаоса…
– Сиди здесь. Не смей никуда убегать! Иначе тебя найдёт мама и ты тогда проиграешь. – встревоженно проговорил блондин, закрывая деревянный шкаф. Внутри находилась маленькая беловолосая девочка, которая смотрела удивлённым маленькими глазками, как силуэт отца постепенно пропадал, пока полностью не скрылся за дверью.
За стенами слышались крики, постоянные звуки разбившихся бутылок, иногда даже слышались выстрелы. Такой шум стоял уже несколько дней, однако когда девочка пыталась выяснить у родителей причину, те лишь сменяли тему разговора. Было страшно, однако ребёнок понимал, что рядом были мама с папой, поэтому страшиться было не чего. Они обязательно защитят тебя!
И вот неожиданно, от папы поступило предложение сыграть в прятки, однако вместо того, чтобы девочка сумела сама найти для себя место, он решил её самолично спрятать.
«Я не такая уж маленькая, чтобы спрятаться не смогла» – недовольно буркнула Лизи, внимательно рассматривая помещение через дырочки в шкафу.
Неожиданно послышался резкий хруст входной двери, в доме появились новые голоса, неизвестные ранее Лизи. Они кого-то искали. Перекрикиваясь друг с другом, они рыскали в бесполезных поисках. Штук подошв слышался отовсюду, отчего девочки становилось не по себе. В душе закрался страх. Хотелось узнать: что с родителями? Однако вылезти из шкафа не хватало духу.
«Это просто гости… Да, сегодня же праздник… Просто праздник.» – успокаивала себя девочка, однако в глазах ясно читался страх. Руки и ноги онемели, в горле всё пересохло. Сердце начало стучать с бешенной скоростью. Тело дрожало. Лизи находилась в ужасе.
Крики не продолжали умолкать, топот подошв, постоянное хлопанье дверей. Послышались звуки разбившейся вазы.
Однако весь шум был неожиданно прерван чётким выстрелом, и предсмертным выкриком. После чего по дому прокатился басистый голос мужчины.
– Он, здесь!
Далее новый выстрел, и ещё один, и ещё один. Стрельба длилась с несколько секунд, потом наступила неожиданная тишина.
Голоса людей слегка затихли, однако девочка всё ещё слышала, что они здесь! Попытавшись прикрыть рукой рот, Лизи практически не дышала. Ей всё время казалось, что кто-то стоит за дверью, и если она сделает одно лишнее телодвижение, то этот некто обязательно войдёт в комнату.
«Как же страшно!»
Разговор людей не останавливался, однако теперь не было столько шума, как раньше, люди перестали ходить по комнатам, перестали ломать всё вокруг. Теперь они находились все в одной комнате, что располагалась дальше всех, в спальне родителей. По соседству, можно сказать, находилась комната Лизи, в которой как раз и сидела маленькая девочка, забившаяся в угол, словно потерянный зверёныш.