Выбрать главу

- Если нас не станет, то поселок обречен. Тогда всем просто незачем здесь жить, понимаешь? Как же мы их бросим?

- Ага, и значит, мы ради них должны угробить свои жизни, да? Мы их будем кормить, когда старики перестанут вставать, потом похороним, потом сами состаримся и нашим детям придется ухаживать за нами... Если они еще выживут, эти дети! Если их не утащат стрекозы, или не укусит летом какая-нибудь гадость. И кто же тогда похоронит нас? А кто будет хоронить наших детей, если они будут настолько глупы, что останутся здесь жить?

- Не говори так, - попросила Фцук. - Я сейчас заплачу.

- Ты дура! - затрясла ее Линор. - Лучше скажи: да, давай убежим с абажами, будем жить на юге, хорошо или плохо, но жить!

- А пауки?

- Пускай! Хоть жуки, хоть пауки, пускай меня сожрут, но я не хочу сидеть здесь среди безумных стариков и ждать смерти!

Фцук все-таки расплакалась. Линор еще раз обозвала ее дурой и ушла куда-то вглубь леса, сейчас уже совершенно безопасного. Немного посидев и повздыхав, Фцук все-таки набрала большую охапку хвороста и отнесла ее на кухню. Сегодня собирались пожарить для всех свежей рыбы, любимого лакомства, но даже это не веселило. Скверный день.

Она поднялась наружу по лесенке, едва ли не отпихнув в сторону Ансона, который опять что-то в ней чинил. Старик испуганно заворчал что-то неразборчивое: от Фцук он такого не ожидал. Оказавшись наверху, девушка пошла в противоположную от стога и леса сторону, к ручью. Ей не хотелось говорить ни с Линор, ни даже с Авером.

Ее мать, Хельгу, унесли стрекозы пять лет назад. Скорее всего, унесли бы и девочку, но Фцук зарылась в оказавшийся рядом стог, словно мышь, и потом просидела там два дня. Никто и не ждал ее, а когда малышка появилась, в поселке был настоящий праздник. Ансон тогда еще мог немного приплясывать, болезнь только начинала одолевать суставы. Этот шум смягчил боль потери, но спустя месяцы Фцук стала задумываться ночами, и шаг а шагом сумела размотать в мыслях всю свою будущую судьбу. Она так часто думала о абаже, старом и некрасивом, с которым старики сторгуются за десяток мешков капусты, о ребенке, которого родит, тоже некрасивом, как и она сама, о, может быть, еще одном... Только один из детей должен был все равно погибнуть, это Фцук почему-то знала точно. Потом... Потом все будет так, как сказала Линор. В сущности, девушке и проживать эту жизнь было ни к чему - она ее всю уже знала.

Остановившись на берегу, Фцук присела над своим отражением. Вся женщины в поселке ходили в штанах и рубахах, как мужчины, но ей и Линор предписывалось одевать платья. Серая одежда из шерсти, которую привозят абажи, они продают ее очень дорого, дороже даже, чем мужское семя. Но этой осенью покупать шерсть не будут - жадные старики считают, что капуста нужнее, а одежда в поселке есть, осталась от умерших.

По ручью плыли листья - там, на юге, осень приходит позже, там продолжается листопад. А еще южнее, наверное, продолжается лето. А что тогда увидишь, если зайдешь совсем далеко на юг? Весну, а потом зиму?.. Фцук рассеянно скользнула взглядом вверх по течению и увидела появляющиеся из-за поворота лодки, узкие и длинные. Они едва могли развернуться между берегами, и гребцы покрикивали друг на друга.

- Абажи! - воскликнула девушка и побежала назад к поселку. - Абажи плывут!

2

Их было пятнадцать в этот раз. Все - мужчины среднего возраста, в кожаных штанах и высоких сапогах, а еще в шляпах с широкими, опускающимися на плечи полями. Так много абажей еще никогда не появлялось в поселке, и жители поглядывали на них недоверчиво. Ведь кроме шляп и сапог каждый имеет широкий нож...

- Иди в дом, не торчи тут!.. - зашипел на Фцук старик Ансон и больно ущипнул девушку зав ягодицу. - Что раззявилась?! Вот кинут тебя в лодку, и поминай как звали!

- Я тоже хочу посмотреть! - заупрямилась Фцук.

Они стояли друг против друга, двадцать шесть поселян и пятнадцать чужаков. Первым заговорил абаж, его звали Нельсон и он приплывал каждый год. Зачем-то сняв шляпу, мужчина взъерошил темные волосы и стал говорить обычные в таком случае, длинные приветственные слова. Ему ответил Еттер, который после гибели Полша выполнял обязанности главы поселения, его речь тоже не отличалась каким-либо интересным содержанием.

- Вот, так что у нас все хорошо и капуста уродилась, рады вас видеть... - закончил Еттер. - С чем приплыли? Дорого ли теперь железо?

- Дорого, - со вздохом кивнул Нельсон. - Теперь все дорожает. А еще шерсти стало мало, неурожай... Капуста везде хорошо уродилась, так что мы у вас, наверное, и покупать не станем. Далеко везти до озера, вот как. Ведь шесть поселков до вашего проплываем, там и купим на обратном пути.

- Заночуете? - нахмурился Еттер.

- Нет, дальше надо идти.

Фцук заметила, что сразу несколько абажей, из числа тех, что помоложе, с интересом рассматривают Линор. Та будто и не замечала этого, только почему-то все улыбалась, поправляла волосы и поворачивалась разными боками. Агнесс пробиралась к ней, дочери явно грозили неприятности.

Фцук пробежала глазами по лицам приплывших - нет, ее никто не рассматривал. Что ж, не о чем и беспокоиться. Абажи любят светловолосых девушек, Агнесс часто про это рассказывала, в молодости ее раз десять чуть не похитили. Иногда, разговорившись, женщина намекала, что была бы и не против, но натешившись, абажи отдают девушек паукам.

Разговор плавно перерастал в торговлю. Конечно, у абажей есть с собой и шерсть, и железо, и кожаные сапоги. Но просят за все они с каждым годом все больше, а старики становятся все жаднее. Интересно, подумала Фцук, почему абажи так отличаются от поселян? Почему, например, Авер ни на кого не набрасывается, хотя ему никого не нужно похищать? Вот она, Линор, сидит рядом - а он смотрит на облака.

- Идем, Фцук! - излишне громко позвала Линор, которую мать заталкивала в землянку.

- Сейчас приду! - откуда-то пришло раздражение на подругу. Почему Фцук все время должна быть с ней?

Разговор, впрочем, уже заканчивался. Абажи не хотели спешить, распродавая товар, потому что успеют поторговаться на обратном пути, да и поднимать вверх груженые лодки будет трудно. Еттер осторожно спросил, почему в этот раз озерцев так много.

- Говорят, там опасно... - уклончиво ответил Нельсон. - Там, ниже по течению. Поселяне ведут себя как-то странно.

- Кто говорит? - тут же прицепился Еттер. - Кроме вас на ручье слухи разносить некому!

- Говорят... - замялся абаж. - Ну, говорят поселяне снизу. Ведь есть еще поселки в стороне от ручья, вот те что на ручье, говорят про других...

- Ты никогда не рассказывал, что есть поселки вдали от ручья! - не отставал осмелевший после неудачной торговли Еттер. - Расскажи. Сколько их?

- Много, много, - Нельсон махнул своим, чтобы расходились по лодкам. - Только людей там мало, маленькие поселки, меньше вашего. И люди там живут какие-то сумасшедшие, нападают друг на друга, вот нам и приходится беречься. Скоро вообще перестанем плавать по ручью, жизнь дороже. Нам и на озере неплохо. Прощай, Еттер, до скорого свидания.

Абажи отчалили, но жители еще некоторое время продолжали стоять на берегу. Некоторые негромко переговаривались, в основном укоряя гостей в жадности. Впрочем, это была старая, избитая тема.

- По-моему, он все врет, про эти поселки! - громко сказала Фцук.

- Тебе-то что за дело? - повернулся к ней Еттер. - Врет, конечно... Не к добру они плавают осенью такой оравой, и в лицо я половину не помню.

- А не может такого быть, что абажи грабят нижние поселки? - спросил Авер. - Там, где совсем мало людей. Скажем, живут четыре человека, а абажи приплывают и грабят их.

- Молчи уж, умник, - Еттер взял под руку Ансона и повел его в землянку, что-то нашептывая на ухо.

Авер плюнул в воду и проследил за уплывающим белым кружочком.

- Если бы у нас была лошадка, можно было бы сплавать вниз и все узнать.

- Да, да! - рядом оказался Стив. - Еще раньше абажей! И... И купить там капусту и клубни и все купить, а потом продавать абажам! И... И...