Нельзя лучше передать и осмыслить ощущение, производимое ночной тьмой. Та же мысль выразилась и в другом стихотворении:
На мир таинственный духов,Над этой бездной безымянной,Покров наброшен златотканныйВысокой волею богов.День – сей блистательный покров,День – земнородных оживленье,Души болящей исцеленье,Друг человеков и богов!
Но меркнет день; настала ночь,Пришла – и с мира роковогоТкань благодатную покроваСобрав, отбрасывает прочь.И бездна нам обнаженаС своими страхами и мглами,И нет преград меж ей и нами:Вот отчего нам ночь страшна.
Но нам особенно нравятся следующие стихи:
О чем ты воешь, ветр ночной?О чем так сетуешь безумно?Что значит странный голос твой,То глухо-жалобный, то шумной?Понятным сердцу языкомТвердишь о непонятной муке,И ноешь, и взрываешь в немПорой неистовые звуки!
О, страшных песен сих не пойПро древний хаос, про родимый!Как жадно мир души ночнойВнимает повести любимой!Из смертной рвется он грудиИ с беспредельным жаждет слиться…О, бурь уснувших не буди:Под ними хаос шевелится!
Кажется, прочитав однажды это стихотворение, трудно будет не припомнить его всякой раз, как услышишь завыванье ночного ветра.
Сколько глубокой мысли в его «Весне»!.. Выпишем несколько строф:
Весна – она о вас не знает,О вас, о горе и о зле.Бессмертьем взор ея сияетИ ни морщины на челе!Своим законам лишь послушна,В условный час слетает к намСветла, блаженно-равнодушна,Как подобает божествам!
……………………
Не о былом вздыхают розы,И соловей в тени поет, —Благоухающие слезыНе о былом Аврора льет,И страх кончины неизбежныйНе свеет с древа ни листа:Их жизнь, как океан безбрежный,Вся в настоящем разлита,Игра и жертва жизни частной,Приди ж, отвергни чувств обманИ ринься, бодрый, самовластный,В сей животворный океан.Приди – струей его эфирнойОмой страдальческую грудьИ жизни божески-всемирнойХотя на миг причастен будь!
Приведем еще стихотворение: «Сон на море» – замечательное красотой формы и смелостью образов, которые могли быть созданы фантазией только мыслителя-художника.
И море и буря качали наш челн;Я сонный был предан всей прихоти волн,И две беспредельности были во мне,И мной своенравно играли оне.Кругом, как кимвалы, звучали скалы,И ветры свистели, и пели валы.Я в хаосе звуков летал оглушен,Над хаосом звуков носился мой сон:Болезненно-яркий, волшебно-немой,Он веял легко над гремящею тьмой.В лучах огневицы развил он свой мир:Земля зеленела, светился эфир,Сады, лабиринты, чертоги, столпы,И чудился шорох несметной толпы.Я много узнал мне неведомых лиц,Зрел тварей волшебных, таинственных птиц,По высям творенья я гордо шагал,И мир подо мною недвижно сиял.Сквозь слезы, как дикий волшебника вой,Лишь слышался грохот пучины морской,И в тихую область видений и сновВрывалася пена ревущих валов.
Таинственный мир снов часто приковывает к себе мысль поэта. Вот строфы, где самая стихия сна воплощается в образ почти так же неопределенный, как она сама, но сильно охватывающий душу:
Как океан объемлет шар земной,Земная жизнь кругом объята снами;Настанет ночь, и звучными волнамиСтихия бьет о берег свой.
То глас ее: он нудит нас и просит.Уж в пристани волшебный ожил челн…Прилив растет и быстро нас уноситВ неизмеримость темных волн.
Небесный свод, горящий славой звездной,Таинственно глядит из глубины,И мы плывем – пылающею безднойСо всех сторон окружены.
Но мы должны остановиться, – выписывать пришлось бы слишком много. Перейдем теперь к стихотворениям, где раскрывается для нас нравственно-философское созерцание поэта. Припомним сказанное нами выше, что его мыслящий дух никогда не отрешался от сознания своей человеческой ограниченности, но всегда отвергал самообожание человеческого я. Вот как это сознание выразилось в следующих двух стихотворениях:
Смотри, как облаком живымФонтан сияющий клубится,Как пламенеет, как дробитсяЕго на солнце влажный дым.Лучом поднявшись к небу, онКоснулся высоты заветной,И снова пылью огнецветнойНиспасть на землю осужден.
О, нашей мысли водомет,О, водомет неистощимый,Какой закон непостижимыйТебя стремит, тебя мятет?Как жадно к небу рвешься ты!Но длань незримо-роковая,Твой луч упорный преломляя,Свергает в брызгах с высоты!