Злата напоминает маленький сверкающий смерч. По кольцу на каждом пальце, браслеты, массивные серьги. И без того светлые волосы выкрашены в платиновый блонд, тонкие губы подведены красным. Ей следовало родиться в двадцатые годы, когда в моде были роковые девушки с мальчишеской фигурой. Но во всей этой безвкусице есть некий шарм, который привлекает множество мужчин. Злата вся как пятно цвета фуксии или ядовито-салатового – всегда выделяется среди других женщин.
Только глаза у них одинаковые – глубокие, серые с темным ободком. Фамильные. Единственное, что Галине в себе нравится. Возможно, еще талант к живописи. Хотя нет, ее картины тоже весьма посредственны.
– Он старался уберечь нас от разочарований. – Галина отворачивается от фотографии и размашистым шагом подходит к окну. Сколько раз она пыталась научиться элегантной походке, но без толку. Так и продолжала топать как слон. – На самом деле я переживаю за Сашу. Она пропала, а ее никто не ищет.
– Успокойся. Ты же знаешь Лекси. Это в ее стиле. Сейчас ее нет, а через пару дней она уже спит в своей кровати. Ее эгоизм не знает границ. Ах, наша милая сестра сведет с ума свою семью. Но эта хитрая лиса еще найдет себе судью, – пафосно декламирует Злата.
Галина незаметно морщится. Поэзия Златы – огромная палитра красок. Но, по законам живописи, если смешать слишком много цветов, получится отвратно.
– Вспомни, даже отец перестал реагировать на выходки Лекси, хотя поначалу поднимал на уши весь город, чтобы найти ее. – Она подходит к Галине и крепко обнимает за плечи. – Не грусти. Ты – моя сестра, а я не люблю, когда наше домашнее солнышко печалится, – Злата широко улыбается.
Галя с тоской разглядывает пейзаж за окном. Чудесный вид, знакомый с детства. Летом лишь самые верхушки гор покрыты молочным снегом, зато зимой даже буковые леса кутаются в снежные перины.
Их дом затерялся в горах, как неприступная крепость, и в детстве Галина часто представляла себя принцессой. Она должна была вырасти и стать такой же красивой, как мама, которую знала лишь по фотографиям. Но чуда не свершилось. Теперь даже любимый вид на горы причиняет боль.
– Саша тоже твоя сестра, – с легким укором замечает Галя.
– Наполовину. Китаеза она.
– Злата! – Галина скидывает ее руку. – Прекрати так называть Сашу.
– Да ладно. Она все равно не слышит. Кстати, не удивлюсь, если она смоталась в Москву к своей крутой мамаше. Я бы на ее месте так и поступила. Ей-то хорошо. Это мы остались сиротами.
– И ничего не взяла? У нее, конечно, очень много вещей, но, кажется, из ее комнаты ничего не пропало. Даже мобильный. Почему нельзя уехать по-человечески? – Галина поджимает нижнюю губу. – Я все равно еще раз поговорю с Арсением. Он должен сообщить следователю о ее исчезновении. Как там его? Павел Николаевич, кажется. Весьма разумный мужчина, на мой взгляд.
Злата закатывает глаза и плечом упирается в стену:
– Сеня ругался с полицией. Оказалось, наше дело передали другому следователю. Точнее, следовательнице, – презрительно цедит Злата. – Молодой, неопытной. Если бы наш отец был жив, они бы не посмели так себя вести.
– Будь он жив, никакого дела бы не было, – отмахивается Галя. Она кладет руку на прохладное стекло. – Как ты думаешь, что произошло на самом деле? Он и правда сошел с ума? Разве можно умереть, выпрыгнув со второго этажа…
– Так утверждает Лекси. Хотя те крики, что мы слышали… До сих пор жутко. – Злата хватает Галю за руку. – Галочка, я боюсь, тебе не понравится то, что я сейчас скажу, – шепчет она, – но мне кажется, отца убили. И убийца – Лекси.
От неожиданных слов у Галины перехватывает дыхание, она отшатывается. Растерянно одергивает черное платье, которое и без того туго сидит на ней, а теперь словно сдавливает еще сильней.
– Ты себя вообще слышишь? Саша – убийца? Она до безумия любила папу. Больше всех!
– Галочка, послушай. – Злата снова берет ее за руки и подводит к дивану. – Присядь. Александра не такая, как ты думаешь. Я знаю ее настоящую. Она та еще лицемерка. Часто жаловалась мне, что отец ограничивает ее свободу, заставляет соответствовать его идеалам. Лек-си для папы была райской птичкой, и он очень боялся, что однажды она вырастет и улетит. Поэтому запирал ее в золотую клетку на все замки.
– Злата, хватит твоих метафор. Мне сейчас не до этого. Пусть так. Папа всегда был строг. К нам тоже, но это не повод убивать!