Вот ублюдок.
— Бри, блядь. Мне чертовски жаль.
Потому что что еще я могла сказать? Я даже не могла представить, что она пережила, когда я снова ворвалась в ее жизнь со своими мелкими планами мести и проблемами с парнями.
Она пожала плечами, фыркнув.
— Это то, что есть. Он хотел, чтобы я избавилась от него, и я запаниковала. Я просто… Я сделала то, что он хотел, потому что думала, что у нас есть будущее вместе.
Мое сердце болезненно сжалось из-за нее. Кем бы ни был этот парень, я собиралась кастрировать его на хрен.
— Бри… — я сжала челюсти, проглатывая слова жалости, которые вот-вот должны были вырваться из моего рта. Бри заслуживала большего, чем моя жалость, она заслуживала расплаты с этим ублюдком. Что за мужчина заставил девушку забеременеть, затем эмоционально манипулировал ею, заставляя сделать аборт, а потом все равно оставил ее с разбитым сердцем и расстроенной? Я знала, что именно это и произошло, частички сложились слишком легко, без ее слов.
— В любом случае, это было почти шесть месяцев назад, — продолжила она, отмахнувшись от боли с помощью размытой улыбки. — И из всего этого вышло что-то хорошее, так что я не могу слишком падать духом.
Я понимающе улыбнулась.
— Даллас?
Она покраснела и кивнула.
— Он пошел со мной в клинику после того, как Дэвид не пришел на прием. Думаю, это еще одна причина, по которой я вела себя так чертовски странно рядом с тобой.
Я нахмурилась, смутившись.
— Из-за Далласа? Почему? Мы не разговаривали с тех пор… ну, в общем, с тех пор, как он попал в тюрьму, около четырех лет назад. Ты знала это.
Она вздохнула, гримасничая.
— Да, я знала это. Но чего ты не знала, так это того, что Даллас так и не сел за вооруженное ограбление. Или он был осужден на бумаге, но его не было рядом с тем магазином. Твой отец подставил его в наказание за то, что он спал с тобой, как предупреждение другим Рейфам не трогать его собственность.
Моя челюсть упала во второй раз.
— Что? — мое восклицание было придушенным и полным ужаса.
Она сморщила нос.
— Да, это пиздец. Без шуток. Но Даллас тебе не рассказывал, верно? — я покачала головой. — И он даже не винил тебя за это. Он все прощал и… Я не знаю. У меня просто было ощущение, что он все еще безумно любит тебя. Поэтому, когда ты появилась снова, примерно через три недели после нашего воссоединения, я немного запаниковала.
На меня снизошло понимание, сменившееся шоком от того, что она только что мне рассказала. Святое дерьмо. Мой отец был настоящей, неисправимой дрянью.
— Ты думала, что я снова увижу Далласа и безумно влюблюсь в него теперь, когда мы оба выросли? — спросила я ее, и она неловко пожала плечами. — Наверное, не помогло то, что в первый раз, когда мне понадобилась дополнительная помощь в моем плане мести, я позвала его. Черт, прости меня, Бри. Если бы я знала…
— Но ты не знала, — оборвала она меня. — И это я виновата в том, что держала все в секрете. У меня развилась эта… ну, не знаю, зацикленность на том, что я в равной степени хочу быть тобой, а также хочу, чтобы ты вернулась в Камбоджу и оставила нас в покое. Клянусь, это было недолго, и мой психотерапевт считает, что это был просто беспорядочный способ, которым мой мозг справлялся с виной, горем и… Мне просто очень жаль, девочка.
Она глубоко вдохнула и выдохнула, ее плечи поднимались и опускались, когда она брала свои эмоции под контроль. Еще одна салфетка убрала свежие слезы, и она высморкалась, прежде чем продолжить.
— Я никогда, никогда не предавала твою безопасность. Не то, на что намекал Скотт. Была пара моментов, когда я так хотела, чтобы все вернулось на круги своя, понимаешь? До Ночи бунта, когда мы были просто избалованными принцессами, в жизни которых не было ничего более напряженного, чем лак для ногтей и то, насколько дерьмовыми в постели были парни из старшей школы Шэдоу.
Ее настойчивое желание устраивать вечеринки и ходить на девичники вдруг обрело гораздо больший смысл, и я, черт возьми, поняла это. По крайней мере, раз в день я ностальгировала по тем временам, когда моя жизнь была гораздо менее сложной – именно то, о чем говорила Бри – так что да, я все поняла.
— Мне жаль, что мне потребовалось столько времени, чтобы понять, что с тобой творится неладное, Бри, — мягко сказал я. — Ты всегда можешь поговорить со мной, хорошо? В любое, блядь, время. И если тебе нужна нормальность, то давай просто сделаем это. У нас может быть нормальная жизнь без риска, что мой сумасшедший преследователь вырежет наши сердца и подбросит их на порог в подарочной упаковке.