— Нет! Я не верю! Ивар хороший!
— И тётка эта тоже не человек, — Джерри кивнул на похрапывающую кукушку. — Обманули тебя, понимаешь?
— И… что же теперь делать? — девушка пискнула тихо, как мышка. — Мне он так понравился.
На неё было жалко смотреть. Элмерик попытался утешить бедняжку, как мог.
— Найдётся другой жених, вот увидишь.
— Не нужен мне другой! — Джинли всхлипнула. — Я этого люблю.
— С ним ты пропадёшь. Утащит в холмы и поминай, как звали, — Элмерик старался не раздражаться: действительно, обычному человеку всё это не так-то просто было понять.
Жители Чернолесья, конечно, не сомневались в существовании фейри, но маленький народец обычно предпочитал пакостить по мелочи, не показываясь смертным. Особенно после того, как мастер Патрик посулил деревенским защиту от зловредных чар. Так что, несмотря на близость страшного леса, немногие из людей могли похвастаться, что видели живого фейри. Ивар же этот — просто наглец, потерявший совесть, — расхаживал по Чернолесью средь бела дня. Ох, надо ему дать надлежащий отпор, чтобы другим неповадно было. Ладно бы масло и молоко воровал, как его иные сородичи, но девиц… Нет, этого нельзя было допустить!
Элмерик в который раз подумал: может, стоило всё-таки с самого начала рассказать обо всём наставнику? Если жених собирается забрать невесту на рассвете, ещё можно успеть домчаться до мельницы...
Джеримэйн, видимо, задумался о том же, потому что вдруг спросил:
— А когда этот белобрысый обещался за тобой приехать? Утром?
— Не, — мотнула головой Джинли, — ночью, сказал, будь готова. Дескать, он не любит долгие сборы и проводы. Поэтому поскачем, пока не рассвело, а к восходу, говорил, как раз на месте окажемся, и сразу же начнём приготовления к свадьбе.
— И тебя не смутило-то, что он так торопится? — фыркнула из своего угла Розмари. — Где ж такое видано-то, чтобы сегодня тока сговорилися, и тут же ночью невесту умыкать-то, а на следующий день свадьбу играть-то! Не по-людски это.
— Ивар сказал, что так сильно меня полюбил, что всякий новый день без меня для него — сущая мука, — на глазах у Джинли выступили слёзы, зубы застучали друг о друга, в руках она комкала несвежий платок.
Старая Шеллиди, забыв, кем она стала, попыталась было погладить внучку по голове, но призрачная рука прошла сквозь волосы, не встретив сопротивления, а девушка в ужасе отшатнулась, пробормотав:
— Н-не н-надо. Пожалуйста.
— Послушай меня, — Джеримэйн подошёл, взял Джинли за плечи и тряхнул разок, чтобы наверняка усвоила, — сейчас мы немного поколдуем и прогоним твоего фейри туда, откуда он пришёл. Он больше не явится, поняла? И никакой свадьбы не будет. Так что успокойся и вытри сопли. От бабки не шарахайся, она хоть и призрак, а на нашей стороне. И любит тебя, дуру, по-прежнему, ясно?
— Прости меня, бабушка, — девушка закусила губу.
— Вот так-то лучше, — Джерри ободряюще подмигнул ей. — Не вешай нос. Мы же Королевские Соколы, с нами не пропадёшь. Рыжий, подтверди!
— Так точно, — улыбнулся Элмерик. — Джинли, ты, главное, сиди и молчи, что бы ни случилось. Никуда не выходи. Ни на что не соглашайся.
Он тайком скрестил пальцы на удачу, чтобы Розмари успела довязать покрывало до того, как Ивар решит заявиться за своей наречённой.
Тем временем снаружи разыгрался буйный ветер, и старый тис принялся постукивать в окно. Казалось, он пытался дотянуться до домашнего тепла своими разлапистыми ветками. Рама тревожно поскрипывала от каждого порыва, на стекле появились первые капли дождя, и Элмерика вдруг вновь накрыло дурным предчувствием — таким сильным, что аж зубы свело. О, как бы сейчас ему пригодилось Истинное зрение! Он даже тайком, чтобы Розмари не увидела, приподнял повязку… и вздохнул. Нет, боли больше не было, и он бы, наверное, даже смог бы что-то увидеть, но веко отекло так сильно, что просто не поднималось. Такое прежде случалось, когда Элмерика оса в глаз укусила.
Тут, на него глядючи, и Джеримэйн насторожился, прислушался:
— Там снаружи ходит кто-то что ли? Или, нет, вроде показалось…
Но только Элмерик выдохнул, как с улицы раздалось громкое конское ржание. Сверкнула молния и тут же загрохотал гром — а ведь никаких признаков грозы доселе не было. Ясно, чьих это рук дело!
— Розмари, тебе ещё долго? — он едва услышал собственный голос, потонувший в новом раскате грома.
— Ещё чуть-чуть, не мешай-то, — огрызнулась та. Спицы замелькали ещё быстрее, а старая Шеллиди, охнув, растворилась в воздухе — спряталась.