Охотник вернулся одновременно с ними, Саксовы ребята не успели еще разложить добычу - что в котел, что в погреб, что кузнецу в починку, а что - нести в деревню и менять на еду. Едва поворошив гору кольчуг и оглядев целый табун лошадей, нахмурился, спросил:
- Лиле где?
- Дома, спит.
Нахмурился еще сильнее, бросил взгляд на затеявшего проповедь Фианна.
- Медом накормил хоть?
Сакс помотал головой. Забыл он про мед, надо сейчас и отыскать.
- Вот дурной. Ей сразу меду надо, много! Тьфу, елки, заморишь же!
Даже сплюнул от досады. И махнул рукой:
- Ладно, пусть поспит. Поспрашивай, кто в деревню пойдет, пусть принесут. Пойдем-ка. - Отвел Сакса еще подальше от любопытных ушей, к самому лесу. - Ты пока передохни, отряду дай малость похвастать, но малость! В деревню сходите, продайте часть коней, ты ж по этому делу. А потом у меня будет для тебя задание. Не у меня даже, у лорда Мейтланда. Сам понимаешь, пока у нас одна сторона и враг один.
- Асгейровы слуги? - уточнил Сакс.
Охотник глянул на него с удивлением, поцокал языком.
- Экий ты быстрый. Пока - нет. Пока - некий неумный лорд мешает делу революции. Этот лорд вскоре устраивает большую охоту - гости, пьянка, все как положено. Вот на этой охоте его кабан и забодает. Или лось сожрет. Вместе с гостями и костями. Быть там надо через две недели, лучше осмотреться подольше, чем опоздать. Справишься?
- Справлюсь. - Сакс кивнул и вытащил асгейров амулет, снятый с мудрого. - А ты мне скажи, что это за колдовство. Оно фейри вредит?
Охотник присмотрелся и присвистнул.
- Надо же, что добыл! Нет, фейри он вреда не причинит, можешь смело девочке подарить, ей понравится. Только экранировать бы... Точно. Попроси своего приятеля - пусть под эту штучку сделает медный медальон, чтоб открывался. А если еще такие найдешь - собирай, пригодятся. Со временем. И аккуратнее, не тронь глаз в середине. Думается мне, как раз глаз и будет активировать связь, а огонь - комбинация лучей...
- Лучей? - переспросил Сакс.
- А, забудь. Главное, в медальон его. И сам ничего не нажимай и не крути. Хрен знает, какие у него еще функции.
От странных охотниковых слов у Сакса закружилась голова и захотелось спать. Лучше всего - с Лиле рядышком. Вот только отнести солнце Томасу, послать кого за медом в деревню, запретить своим бойцам трепаться направо и налево, забрать свою долю добычи, помыться, съесть что-нибудь... Как хорошо было дома! И простым бойцом - тоже неплохо. И чего его понесло в командиры?!
Глава 8. Сакс
С лордом Саксов отряд управился, с его гостями тоже. А стали искать лорда или нет, и что нашли после волков - это Саксу было совсем не любопытно. У него по возвращении в лагерь забот был полон рот - достроить дом, сколотить и навесить дверь, добыть еще хоть пару шкур побольше, а то вот-вот наступит зима. Заботиться о Лиле ему нравилось, да и сама Лиле не сидела без дела. То шила ему рубаху, - немножко кривовато сшила, зато от души же! - то лечила раненых, то стряпала. Правда, резал мясо и овощи сам Сакс, не рисковать же своей фейри из-за какого-то супа. А в последние сухие осенние вечера, когда повстанцы собирались у крытого очага, играла на дудочке волшебные песни. Поначалу народ побаивался, да и Фианн все пытался уговаривать повстанцев если не пожечь колдунью, то хоть выгнать - ровно до тех пор, пока не нарвался на только что вылеченного ей отрядного командира. Тот, в отличие от Сакса, не посовестился прибить полоумного старика и пообещать, что еще дурное слово про их фейри скажет, вовсе без языка останется.
В эти две недели Сакс даже не пытался спорить с Охотником, запретившим вылазки.
- С лордом ты удачно, молодцом. А теперь - брысь под веник. Остальным тоже велю сидеть тихо, хватит пока злить рыбников.
Командиры поворчали: как так, только повалила удача, только разогрелись - и под веник?! Но послушались. А Сакс был счастлив, и воевать ему не хотелось вовсе, и думалось все больше о том, как бы уговорить Лиле зимой перебраться к отцу и матери в Ротенбит, у нее ж зимой уже и животик, верно, будет. По крайней мере, Сакс приложил все силы к тому, чтобы поскорее обзавестись наследником. Тогда уж точно фейри никуда от него не денется. Если только не унесет ребенка в свои холмы.
- Нет, Эри, - ответила она, когда он все же набрался храбрости ее спросить. - Куда ж я от тебя.
Она так тесно прижималась и так нежно его целовала, что не поверить он никак не мог.
- И замуж за меня пойдешь?
- Пойду. Только смотри, я корову доить не умею. И рубашки шью криво. - Она хихикнула куда-то ему подмышку и потерлась животиком так, что о коровах и рубашках он тут же и думать забыл. - Только мне скоро надо будет в холмы. Ненадолго. Побуду там немножко и вернусь к тебе. Обязательно. Веришь?
Немножко? Знать бы еще, сколько это - немножко. К прапрабабке кузнеца Дунка приходил такой фейри, клялся в любви и обещал скоро вернуться. Он и вернулся к ее похоронам, поплакал вместе с правнуками и посадил на могиле любимой вечнозеленый тис - в знак своей вечной печали.
Но думать о плохом не хотелось. Совсем. И вместо ответа Сакс накрыл ее рот своим, и до первых петухов доказывал: да, верю.
А на следующее утро Охотник принес медный медальон с серебряным солнцем внутри - красивый вышел, тоненький, с узорными насечками и петелькой для шнура. Томас вовсю старался, не для чужой же девки, а для Саксовой невесты и отцовой спасительницы. Дунк под Лилину дудочку почти опомнился, уже и разговаривал, и узнавал сына, вот только не слышал больше песню огня. Потерял кузнец свой дар.
У Лиле, как Охотник ей повесил на шею медальон, разгорелись глаза. Она как начала сыпать непонятным волшебными словами, так Сакс и сбежал перестилать крышу свежей дранкой. А Охотник с Лиле на него глянули, посмеялись и ушли в лес, сказали, учиться управлять асгейровым колдовством. Вот и правильно, колдовство - оно не для потехи, его надо колдовать подальше от любопытных глаз и злых языков.
Так вот и получилось, что когда в лагерь приехал лорд Мэйтланд, Охотника не было. Послать, что ли, за ним, подумал Сакс, услышав охотничий рожок: лорд всегда предупреждал о своем появлении заранее. За минуту, а то и целых две.
Лорд приехал не один. Взял с собой небольшой отряд - для тана, конечно, небольшой, в десяток солдат. Сам ехал впереди, а рядом с ним - леди. Сакс и раньше слышал, что у тана Мэйтланда есть племянница, что она помогает дяде и благоволит к повстанцам, но только прежде ни разу ее не видел. А тут увидел - и забыл, как дышать, такая она была красавица. Волосы темные, крупными кудрями, и глаза темные, яркие, а грудь - даже под кольчугой такая, что глаз не отвести. По тому, как глядела, как носила меч у пояса, точно было понятно: она может и рыбников рубить наравне с мужчинами, и ни от медведя, ни от кабана не побежит. В седле сидела - словно в нем родилась, а лицо у нее было властное и строгое. Воительница. Королева! Такой леди служить - счастье, а уж если она улыбнется...
На площади лорд остановился - как раз все, кто был в лагере, собрались, кланялись, перешептывались. А леди оглядела толпу, сдвинула брови и спросила:
- Где Киран? - спросила так, что сразу стало ясно: это она про Охотника.
- В лесу, миледи, - ответил Сакс. - Сейчас будет здесь.
Неловко было лезть вперед старших, но почему-то не хотелось, чтобы кто-то рассказал лорду о том, что Охотник не сам по себе в лесу, а с фейри. Вообще про фейри - лорду?.. нет уж. А зовут его, оказывается, Кираном, а никаким не Кожаным Чулком. Только непонятно, чего он ухмылялся и делал странный жест с оттопыренным большим пальцем, когда Лиле называла его Чулком.
Тут леди заметила Сакса, оглядела с головы до ног, словно жеребца на базаре, усмехнулась и поманила рукой.