Красавица, ага. Которая сто лет проспала, и вот только что продрала глаза: нечесаная, опухшая и помятая. Со всех сторон красавица, точно.
Он убрал камеру в чехол и распахнул перед Лилей дверь. От яркого дневного света Лиля сморщилась и зажмурилась, очень болели глаза. Настя недовольно заворчала над ухом и подхватила ее под локоть.
- Давай уж так, а то навернешься еще... Ильяс, вы про машину говорили?
- Раз уж Лиля так хочет спать, что ее не разбудит даже горячий шоколад...
- Не разбудит, - буркнула Лиля.
Ильяс развел руками.
- Хоть довезу до дома. Должен же я загладить и все такое. Кстати, визитку возьмите.
Настя что-то ответила, Лиля не поняла, что. В ушах гудело, что происходит вокруг, она тоже не совсем понимала. Кажется, ее посадили в машину, а потом она, наконец, заснула.
Глава 2. Ильяс
В машину ее пришлось запихивать как багаж, ибо недоразумение уснуло на ходу. А подруга ее забралась на переднее сиденье, сбросила радостную улыбку и, назвав адрес, притихла. Умница. И красавица - камера от нее в восторге. И вообще, с ней все было бы куда проще, жаль, не судьба.
Пока выезжали с Арбата на Кутузовский, приглядывались друг к другу.
- Вы извините, - сказала, наконец, умница и красавица. - Мы вам, кажется, съемку испортили. Но это просто время неудачное. Вот с полгода назад мы бы - ух! А сейчас Лилька что-то расклеилась совсем.
- Ничего вы не испортили, - пожал плечами Ильяс и искоса глянул на умницу и красавицу. - Контраст и в самом деле... м... разительный.
Он грустно усмехнулся, вспомнив перемазанное шоколадом солнышко.
Настасья вздохнула и сменила тему:
- А фотографии потом можно будет увидеть?
- Конечно. Мыло дайте, все что годное - скину. Кстати, не будет слишком большой наглостью с моей стороны спросить, где вы поете, кроме Арбата?
- Не будет, - она пожала плечами. - Вообще-то я учусь в консерватории, а пою по вторникам в "Южном ветре", знаете, наверное?
Разговор плавно перетек на обсуждение злачных мест для любителей джаза, потом - на арбатские развлечения квартета, на сам квартет. Настасья охотно рассказывала, видно было - гордится. Так и дорогу скоротали, за беседой. Когда доехали, Ильяс попросил:
- Настя, позвоните мне, если вдруг с Лилей что. Я волнуюсь, знаете.
- Ага, - сказала Настасья. Выбралась из машины и пошла извлекать с заднего сиденья сонную подружку.
Честно говоря, на ее звонок Ильяс особенно не рассчитывал. Да и вообще не рассчитывал, известно же, что такое
женская дружба. Поэтому вот уже полтора месяца присматривал за немочью сам - приезжал на Арбат по выходным, наблюдал, но больше не подходил. Чем дольше наблюдал, тем сильнее ему не нравилось то, что он видит: Лиля закуклилась, не видела ничего вокруг и, похоже, не вполне осознавала происходящее. Это несчастное создание не хотелось снимать, и орхидеи ему дарить не хотелось. Только пристрелить из жалости, как чумного щенка.
Как вернуть Лилю в мир живых, Ильяс даже примерно не представлял. Никогда не умел выхаживать щенков - и учиться не хотел.
И только в середине июня позвонила Настасья. Наверное, еле дождалась, пока он возьмет трубку, потому что затараторила почти без пауз:
- Ильяс, здрасьте, это Настасья, вы просили позвонить, если... я вот, звоню.
Поначалу Ильяс подумал, что это скорее повод назначить свидание, чем забота о подруге. Собственно, он был бы всецело за - в других обстоятельствах. Такие, как Настасья, в постели еще лучше, чем в кадре, и никаких тебе обманутых ожиданий, претензий и прочей ерунды.
- Я сейчас вообще-то на работе, - добавила Настасья. - Вы скажите, когда с вами можно будет поговорить? Только мне бы побыстрей...
- Ну, я как раз собирался где-нибудь поужинать, так что давайте прямо в "Южном Ветре". Вы до одиннадцати?
Поел, пока Настасья заканчивала программу. Пожалел, что так и не собрался приехать раньше, ее голос определенно того стоил, да и смотрелась она на сцене великолепно. Ильяс не удержался, отснял несколько кадров.
Настасье удалось его удивить: она и впрямь переживала за подружку. Кто другой мог бы и не заметить, но только не он: у певицы были усталые и озабоченные глаза, а пальцы безостановочно отстукивали по колену какой-то странный рваный ритм.
- Вы понимаете, - начала она напряженно. - Мы все старались что-то сделать, думали - несерьезно, опомнится, это у нас у всех иногда бывает, просто совсем ничего не хочется. Но оно не проходит второй месяц, становится только хуже. А вы... вам, кажется, она не безразлична, я вас видела на Арбате в эти выходные, и в прошлые... вот и позвонила. Может, у вас получится?
- Вы очень наблюдательны, - грустно улыбнулся Ильяс. - Поверьте, я бы с радостью. Но как?! Не тащить же ее на ночные гонки на Воробьевых.
- Как - это как раз понятно, - Настасья прекратила барабанить и подперла кулаком подбородок. - Это не трудно. У Сеньки бы получилось раньше, когда они... Но Лилька как зачастила в этот игровой центр, у них все и закончилось. А то бы отправились куда-нибудь в Суздаль, все бы прошло.
Сенька и Лиля? Представив эту парочку, Ильяс не смог сдержать ухмылки. Вот уж точно, два сапога, и оба левые.
Настасья понимающе пожала плечами.
- У нее всегда было непросто с... все непросто.
И глянула на Ильяса, словно следователь с Лубянки.
- Со мной будет просто. Если она, конечно, захочет. - Вспомнил о латте, которое так и держал в руке, допил и улыбнулся - открыто, словно признавая всю вину, и свою и чужую разом. - Видите ли, так получилось, что она мне очень важна. Жизненно необходима, если уж совсем откровенно. Так что... - Заглянул в пустую кружку, подозвал проходящую мимо официантку. - Еще латте мне, а леди... что будет леди?
- "Эрл Грей" с мятой. - Настасья прищурилась. - А как вы познакомились?
- В игровом центре. - Глянул на "следователя", усмехнулся: удивится, возмутится? Но "следователь" хорошо держала образ, даже не моргнула. - Я делаю для них кое-какие рекламные материалы. Увидел ее после погружения, в местной кафешке... и вот... - развел руками. - Ваша подруга очень противоречивая личность. Одна сплошная загадка.
Настасья непонятно хмыкнула.
- Ясно. Вы ее свозите куда-нибудь, где красиво. Недалеко от города, а то потеряете в дороге.
Прикинув варианты, Ильяс на всякий случай спросил, как загадочная и противоречивая реагирует на монастыри и церкви. А то всякое бывает.
- Нормально реагирует, - заверила Настасья. - Особенно если старинный. Только... - она на минуту задумалась. - Да. Только проследите, чтобы взяла флейту.
Составив заговор, Ильяс распрощался с леди, благо, она отказалась от джентльменского предложения подбросить до дома. Тут же, на стоянке около клуба, позвонил дамочке, возжелавшей запечатлеть свое прыщавое чадо в отчаянно рекомендованной подругами модной студии, и отменил завтрашние съемки: у него, кхе-кхе, небольшая простуда, не стоит рисковать здоровьем драгоценного чада и его прелестной мамаши.
Лиля открыла не сразу, Ильяс успел испугаться, что ее куда-то понесло в самый неподходящий момент. Что было бы странно, за прошедшие с последней игры полтора месяца она если куда и ходила, то лишь в Битцу или на Арбат. В игровом центре она была позавчера, так что сегодня определенно должна быть дома.
Открыла, не спросив, кто.
- Ильяс? - удивилась вяло. На двоечку. Выглядела тоже на двоечку. С минусом.
- Привет, аленький цветочек, - усмехнулся он, шагая в квартиру.
Она посторонилась, даже не спросила, зачем пришел - первый раз, без звонка, в мотоциклетной куртке. Ну да, нам на все чихать. На себя в том числе.