Присутствие министров на военном совете означало новую стадию в развитии войны — дипломатия теперь играла роль столь же важную, как и оружие. В октябре между Августом II и Карлом XII заключен был Альтранштадский договор, согласно которому Август отказывался от польской короны, а заодно и от союза с Россией. Это обстоятельство чрезвычайно усложняло ситуацию. России предстояло решить, по формулировке Меншикова, «как поступать с господами поляками». Не случайно именно с этих пор упомянутые дипломаты — постоянные спутники фельдмаршала. Они участвовали во всех совещаниях, и на важнейших документах их подписи стоят всегда рядом с подписями генералов.
Собравшийся генералитет оставался в Жолкве довольно долго — ждали Петра. В посланных к нему нескольких письмах Меншикова, подписанных, однако, всеми, настойчиво проводится мысль, что его присутствие необходимо, причем письма писались, можно сказать, в его стиле: «…паки прошу, чтобы ваша милость, не замешкав, к нам изволили быть»; «для Бога, государь, изволь, как скоро возможно, к нам поспешать»{203}. Петр приехал в Жолкву в конце декабря. На генеральном совете был выработан план кампании на 1707 год. Основной вопрос заключался в том, где должны быть сосредоточены войска, чтобы загородить неприятелю пути вторжения в Россию. Решено было до выхода шведов из Саксонии оставаться в Польше; но в таком случае вставал вопрос о «генеральной баталии»: следует ее дать неприятелю в Польше, или, отступив, в своих границах. На это в «Гистории Свейской войны», составленной при непосредственном участии Петра, читаем следующее: «Положено, чтоб в Польше не давать: понеже, ежели б какое несчастие учинилось, то бы трудно иметь ретираду (отступление); и для того положено дать баталию при своих границах, когда того необходимая нужда требовать будет; а в Польше на переправах, и партиями, так же оголожением провианта и фуража, томить неприятеля…»{204}. В этих словах точно и ясно сформулирована идея, легшая в основу тактики войны вплоть до Полтавы. По словам историка Миллера, первого издателя писем Петра Великого к Шереметеву, предание повествует, что таково было мнение, которое предложил фельдмаршал «яко глава военного совета», и что совет «всеми, при том бывшими, и самим государем за благо принят»{205}.
В это время Петр считал наиболее вероятным, что вторжение шведов пойдет через Украину, а потому Шереметев с главными силами должен был находиться «для управления дел» в Остроге и держать свой «корпус» в полной готовности: «Для Бога, извольте иметь прилежание, — писал ему Петр 28 января 1707 года, — дабы полки были готовы к весне и могли бы без нужды ходить, куды случай позовет, чтоб лошади и телеги были удобныя и довольно також и в протчих омунициях»{206}. Но прежде всего, конечно, как гласил царский указ от 19 июня 1707 года, фельдмаршал должен был «приложить свой труд» в заготовлении провианта. Также, предусматривая в зависимости от направления неприятельского вторжения возможность передвижения армии к северу, Петр предписывал устроить продовольственные магазины в Мозыре, Слуцке и Минске{207}.
В марте полномочия Шереметева были распространены на пополнение состава офицеров и солдат в полках и вообще «на всякие учреждении и приготовлении», что ранее брал на себя царь, а теперь «ради своего недосугу, — объяснял он Борису Петровичу, — полагаюсь и спрашивать буду на вас, в чем, для Бога, как возможно, труд свой приложите»{208}.
Так определился круг неотложных дел, которыми фельдмаршал был занят в течение первой половины 1707 года. В особенности нелегкой задачей был сбор провианта. Когда объявлен был царский указ, чтобы поляки «хлеб продавали поводьно, за что обещаны им деньги, никто, — доносил фельдмаршал, — не явился и не продают»{209}. Пришлось описать в Волынском воеводстве весь хлеб у шляхты.