Среди перечисленных «запасов» совсем нет, как мы видим, хлеба. Он не входил в круг оброчного обложения и заменялся в некоторых вотчинах деньгами, а в большинстве их, где была барская запашка, — работой. Как было раньше в этом отношении, мы не знаем, но в 1708 году, в момент составления оброчной книги, барскую запашку мы застаем во многих вотчинах фельдмаршала. Можно думать, что опыт убедил его в большей выгодности собственной пашни. В 1708 году под барскими полями во всех шереметевских вотчинах окладная книга считала 2012 десятин, на которых высевалось около 3093 четвертей хлеба. При последовавшем затем расширении запашки обе цифры должны быть увеличены не менее чем вдвое; следовательно, принимая обычный для того времени урожай сам–2,5–3, мы можем измерить количество получавшегося в хозяйстве Бориса Петровича хлеба суммой в 15–18 тысяч четвертей.
Но в рационально поставленном хозяйстве запашка влечет за собой появление и других хозяйственных статей. Так именно было и у фельдмаршала. По показаниям окладной книги, при всех тех вотчинах, где существовала пашня, имелся или хотя бы проектировался скотный двор. Количество скота и птицы точно определялось указом, а на будущее время вступал в действие общий наказ: «впредь на тех скотных дворех держать с приплодом и больши (установленного количества. — А. З.), сколько милостивый Бог приплодит, а менши того числа на тех скотных дворех николи скотины чтоб не было»{542}.
В 1717 году у Шереметева появилась мысль устроить молочное хозяйство под Москвой, в Константинове, для чего молодотудскому приказчику было послано предписание: «…купить на оброчные деньги… на завод на племя сто коров дойных»{543}. А в подмосковной деревне Островках при мельнице, где было изобилие птичьего корма, организован был своего рода питомник домашней птицы, и сюда со всех вотчин свозилась всякая «живность — гуси и утки и куры русские»{544}.
Много внимания уделялось овцеводству. Центром этой отрасли хозяйства стала, по-видимому, украинская вотчина Борисовка. Оттуда получали овец «на завод» другие вотчины. Так, в 1714 году в село Сергиевское велено было указом выслать к имевшимся там еще 200 голов и при этих овцах из Борисовки же — овчаров, «сколько человек пристойно»{545}. Теперь фельдмаршал даже снабжал племенными овцами другие хозяйства: по его указу 90 овец и 10 баранов были отосланы «на завод» дочери Анне Борисовне. По всей вероятности, в усилении интереса Бориса Петровича к овцеводству не осталась без внимания пропаганда, которую вел Петр I в этом направлении, тем более что «предложения» царя его вельможи воспринимали как «указы».
Не во всякой вотчине, но там, где имелись благоприятные условия, культивировались фельдмаршалом огородничество и садоводство. В ростовской вотчине — селе Вощажникове — он завел огороды. «Да прислать бы тебе к Москве, — читаем в указе вощажниковскому приказчику Ивану Кострову, — сего 718 году… также и огородным овощам, что уродилося… А что есть луку и чесноку, токмо оставя из оного на Семены к предбудущему году, все прислать к Москве; да накопав хорошаго хрену немалое число, моркови, простарнаку, репы и ретки прислать же к Москве. Также от огородных овощей капусты кислой, и сеченой, и белой, и шеткованной, и свежей, и бураков и протчаго, что уродилося сего лета, приуготовить в зиму, как надлежит…»{546}. В других указах, направлявшихся туда же, говорится о яблоках, огурцах, свежих и соленых, о петрушке и т. п.
Большой сад был разведен в молодотудской вотчине в сравнительной близости от Москвы. Из указа мы знаем, как он заводился. На первое распоряжение об этом приказчик отписался, что «угодные места под сад» заняты «под тяглом у крестьян», и потому сада завести негде, на что последовало решительное предписание: «…взять (угодные места. — А. З.) у крестьян, а их перевесть… на иное место», и далее — инструкция, как сад устраивать: «…а под сад землю кончая изготовить к осени, чтоб было навожено перегною доброго, а земли захватить десятины две или и болше»{547}.