— Благодарю вас, я подумаю.
Они обменялись рукопожатиями и разошлись в разные стороны.
Дома Наталья Александровна встретила мужа вопросом, который задавала ему всё последнее время:
— Есть ли новости из Петербурга?
— Пока нет. О происходящих событиях мне по-прежнему приходится судить только по слухам, рассказам приезжающих с той стороны офицеров да по донесениям конных разъездов, посылаемых вглубь польской территории.
— Помнится, ты собирался ехать в Петербург, если в течение недели не получишь оттуда письма. Ты не раздумал?
— Мы выедем туда завтра или послезавтра. Сначала я должен сделать неотложные распоряжения относительно возвращения войск на зимние квартиры. Формально я всё ещё остаюсь главнокомандующим армией, поэтому не должен забывать о лежащих на мне обязанностях.
Кроме хлопот, связанных с размещением войск на зимние квартиры, у Репнина нашлись и другие дела. На несколько дней пришлось съездить в город Гродно, куда из Бреста переместилась главная квартира армии. Он принимал там участие в совещании командиров войск, размещённых на территории Польши. В Петербург Репнины смогли выехать только в первых числах декабря.
5
Президент военной коллегии граф Салтыков сидел за изучением карты Польши, когда Репнин вошёл к нему доложить о своём прибытии.
— А, князь!.. — обрадованно раскрыл объятия Салтыков. — Проходи и садись. Я тут прикидываю, кому что от Польши достанется.
Увидев на мундире графа фельдмаршальскую звезду, Репнин удивился:
— А я и не знал, что вы уже в новом чине.
— Государыня милостива. На войне судьба не дала мне случая показать себя большим полководцем, зато на этом месте моё усердие щедро вознаграждено.
— Я от души поздравляю вас с повышением.
— Спасибо. Впрочем, о подобных вещах удобнее говорить в другой обстановке. Один приехал или с женой?
— С женой.
— Очень хорошо. Завтра воскресенье, а по воскресеньям я принимаю гостей. Жду тебя с супругой в два пополудни. Надеюсь, не откажешься?
— Постараюсь прийти, если…
— Что если?
— У меня временами возникают сильные головные боли.
— Ничего страшного. Мой главный повар умеет делать такие настойки, что мёртвого оживить могут. Буду ждать. Договорились? А коль договорились, можно и о деле поговорить. Как там поляки, больше не бунтуют?
— Жизнь постепенно налаживается, но люди ещё не знают, что будет с их страной.
— Что будет? А ничего не будет, потому как не будет самого государства и им придётся принимать подданство соседних стран. Король Станислав уже отрёкся от престола и намерен принять российское подданство. Речь Посполитая, можно сказать, канула в прошлое. Ты посмотри на эту карту, — возбуждённо продолжал Салтыков, — тут выделены районы, которые переходят к нам и которые войдут в состав Австрии и Пруссии. Видишь, от прежней Польши даже рожек и ножек не остаётся.
— Надеюсь, этот раздел международным договором ещё не оформлен?
— Пока нет, но за этим дело не станет: не успеем в этом году — оформим в будущем. Со своей стороны государыня уже приняла твёрдое решение: она берёт под свой скипетр Курляндию, Литву, Западную Белоруссию, Западную Украину и Подолию.
— А в чьи руки попадает Варшава?
— Варшава будет находиться под скипетром прусского короля. Да ты сам посмотри, на карте всё помечено.
— У меня болят глаза, и без очков не смогу разобрать ни одной буквы.
— Жаль, — сказал Салтыков. — Кстати, насколько мне известно, перешедшими к нам польскими землями придётся управлять тебе.
Репнин вспыхнул:
— Но мне и без того хватает работы. Я генерал-губернатор Лифляндской и Эстляндской губерний. Кроме того, на мне всё ещё висит должность главнокомандующего армией.
— Сочувствую, но придётся покориться: такова воля государыни. Что до должности главнокомандующего, — сделав паузу, продолжал Салтыков, — то о ней можешь забыть. То было временное назначение. Брестской армии больше нет, значит, не должно быть и командующего.
Репнин почувствовал, как в голове неприятно зашумело, сердце стало биться как бы рывками, временами пугающе затихая.
— Тебе плохо? — заметил бледность на его лице Салтыков.
— Ничего, скоро пройдёт.
— Воды принести или водки? Со мной иногда тоже такое бывает. Но я лечусь водкой. Полбокала залпом — и как рукой снимает. Эй, человек, — крикнул он за дверь, — быстро подать водки! Мигом!..