А не получилось потому, что к этому времени при дворе стала складываться другая партия, влияющая на императора. В неё входили люди обыкновенные, в чём-то обделённые новой властью. Душой этой партии стал граф Фёдор Васильевич Ростопчин. По своему призванию он считал себя дипломатом. В 1791 году Ростопчин входил в состав русской делегации на мирных переговорах с турецкой стороной. В последние годы он некоторое время работал в коллегии иностранных дел, а когда на престол взошёл Павел Первый, сделался его приближённым. Такая удачливая карьера молодого чиновника вызвала зависть у племянника Нелидовой, и тот упросил влиятельную тётушку сделать так, чтобы Ростопчина убрали с занимаемой должности, а на освободившееся место поставили бы его. Нелидова сначала поговорила с императрицей, потом с самим императором, и дело было сделано. Ростопчину пришлось сдать свой пост и переехать в Москву.
Вроде бы всё было сделано как надо, но Нелидова не учла одного: Ростопчин оказался не из тех, кто быстро прощает обиды. Он решил жестоко отомстить тем, кто стал причиной его падения. Первая часть плана была связана с желанием заставить Павла Первого отвернуться от Нелидовой и перестать доверяться советам императрицы. Для того, чтобы достигнуть этой цели, необходимо было: во-первых, найти среди людей, близких к императору, верного союзника и, во-вторых, подыскать достаточно красивую молодую особу, способную своими чарами пленить императора и стать его любовницей.
В поисках придворного союзника Ростопчин остановил выбор на Кутайсове, служившем у императора камердинером. Этот человек обладал какой-то магнетической силой по отношению к своему господину. Император доверял ему во всём, в знак особой любви даже пожаловал титул графа. Кутайсов отвечал государю на всё это своей безграничной преданностью. Он не добивался для себя чинов и на союз с Ростопчиным пошёл только потому, что у него были свои тайные причины ненавидеть Нелидову.
Что до особы на роль будущей любовницы императора, то на это решилась дочь московского полицмейстера. Разумеется, с дозволения папаши, с которым у Ростопчина был свой уговор.
Интрига была рассчитана до мелочей и, поскольку не было допущено ни одной серьёзной ошибки, удалась на славу.
Однажды на одном увеселительном мероприятии император вместе с камердинером проходил по залу и вдруг увидел девушку необыкновенной красоты. Она смотрела на него большими и, как ему показалось, влюблёнными глазами. Тонкая, стройная, с обворожительным личиком.
— Узнайте, кто такая? — попросил Павел Кутайсова.
— Я её знаю, — отвечал камердинер. — Это дочь московского полицмейстера, очень уважаемого человека.
— Поговори с ней, я хочу, чтобы она была моей.
— Думаю, отказа не будет, — заверил камердинер.
Так возник узел, связавший его величество с дочерью полицмейстера Лопухина. А вскоре на сцену вышел и сам Ростопчин. Кутайсов помог ему встретиться с императором без свидетелей. В беседе Ростопчин дал понять его величеству, что в Петербурге, а теперь уже и в Москве давно ходят разговоры о двух особах, близких к государю, которые слишком много на себя берут, даже вершат судьбами людей. А повод таким разговорам, как можно полагать, даёт семейство князей Куракиных со своей многочисленной роднёй. Уж слишком много стали мнить о себе эти Куракины: что бы император хорошего ни сделал, стараются себе в заслуги записать…
— Я этим займусь, — хмуро пообещал Павел. — Я не допущу, чтобы кто-то давал начало худым разговорам о своём государе.
— А что до госпожи Лопухиной, — вкрадчиво продолжал Ростопчин, — то кроме хорошего, ничего сказать о ней нельзя. Когда, ваше величество, узнаете её поближе, убедитесь сами, какая она прекрасная, непорочная особа.
Ростопчину хватило одного этого разговора, чтобы добиться своего: государь вернул его из Москвы в Петербург и предоставил должность третьего члена коллегии иностранных дел. Кутайсов в благодарность за оказанную «особую услугу» получил новые земли во внутренних губерниях страны. Бывший московский полицмейстер Лопухин за то, что не препятствовал видам императора на его дочь, получил титул князя и голубую ленту. Что до князей Куракиных, в дальнем родстве с которыми находилась фрейлина Нелидова, то они оказались в глубокой опале.