— Вполне подходишь под статус моего секретаря.
— Я аспирант и научный сотрудник! — возмутилась японка.
— У тебя на груди это не написано, милая моя аспирант. Хотя «милая» для тебя сейчас ооочень слабо подходит, — задорно подмигнул, — пойдём уже, а то опоздаем.
Изуми поняла мой намёк про её внешность. И вроде бы поняла, что слегка перестаралась.
— А как я?
— Грациозно, как ты умеешь, Изуми. Не стоило на два дня брать много вещей.
Я уже удалялся от девушки, хотя не торопился. У меня была только большая сумка, в то время как у попутчицы целых два чемодана на колёсиках. Была Изуми хоть на низком, но каблуке, что не добавляло удобства.
Дал ей десять минут насладиться свой глупостью, а людям вокруг чудной картиной азиатской красотки, семенящей за непонятным мужиком среднего возраста. Потом всё же помог, не желая иметь проблемы с мозолями на очаровательных ножках. Мы и опоздать могли, если бы не помог.
Разместились в итоге на соседних креслах в вагоне бизнес-класса.
— Галактион, а почему не самолётом?
Изуми всё же переоделась, сменив белую сорочку на тонкий светло-серый лонгслив с рукавом и отдав предпочтение брюкам.
— Потому что нужно пользоваться такой роскошью, как высокоскоростные поезда. Для тебя, как уроженки Японии, подобное не кажется привилегией, но для России постройка скоростной пассажиркой ветви железной дороги на юг является настоящим достижением. Могли бы ведь войну какую-нибудь учудить, там денег сжечь, но повезло. Тем более повезло нам сейчас, что проложили ветку Москва — Астрахань.
— На самолёте быстрее, — заметила девушка.
— Смотри какой у нас комфорт, развалились в креслах как царь с царицей, а дорога займёт всего-то восемь часов вместо четырёх на самолёте.
— Галактион, готово, — раздался в динамике голос Ви.
Не рассчитывал пользоваться услугами виртуального ассистента в дороге, но настолько привык к закреплённой за ухом гарнитуре, что забыл про неё и не стал снимать.
— О, к тому же интернет есть, — добавил довод для спутницы, — Ви закончила расчёты по моему факультативному заданию. Поэтому извини, Изуми, я отвлекусь ненадолго.
Нарита-тян кивнула, сама потянулась к планшету.
— Что у нас там, Ви?
— Отправила данные на ваше устройство.
— Так-такс, посмотрим.
На ознакомление у меня ушёл час. Даже не заметил, как пролетело время: открыл папку с файлами, нырнул, а потом вынырнул с уже ошарашенным видом.
Конечно, все полученные данные не имели никакого научного подтверждения. Только в случае использования виртуальных ассистентов важны были именно предсказания и предположения. Эти несколько дней и огромное количество рабочих часов мой высокоуровневый помощник не потратила зря. Виртуальная сущность с женским именем и очень похожей на женщину личностной моделью поведения подбирала подходящие базовые нейросети, натренированные на поиск аналогий в разных направлениях человеческой деятельности.
Такие модули много раз запускались на сырых данных, для получения любого результата. Этот результат уже сверяла сама Ви на его качество. Определялось оно в первую очередь схожестью сути ответа с предполагаемой функциональностью артефакта, который мы изучаем. К примеру, если ответом нейросети после прогона была абстрактная хреновина, то это отсеивалось. Кстати, этот ответ мог бы быть истиной, но только для нас непостижимой, поэтому результат не обрабатывался.
Ответом могло быть пресловутое число 42, но с ним мы тоже не знаем что делать, потому такое дальше тестов не проходило. Вот, скажем велосипед, как ни странно, был ближе к сути, потому что являлся механизмом понятным. Но так как велосипед имел особую функциональную структуру и назначение, отличное от колбы, такое тоже не принималось для анализа второго уровня.
Ви последовала моей указки рассматривать составляющие блоки колбы отдельно. В первую очередь она разделила структуру на блоки, каждый из которых отдельно прогонялся на поиск ассоциаций.
Первый прорыв произошёл в известном нам месте. Тот порт, который использовала научная группа по изучению синтетических мышц, стал отправной точкой. Мы знали его назначение, значит могли определить правдивость предсказаний. Этими предсказаниями первыми и восхитился, та как они были похожи на правду.
Этот порт был односторонним, потому что по своей структуре предполагал возможность через себя пропустить материал лишь в одну сторону. Без опытов такое определить было очень трудно, но люди уже знали принципы работы подобного механизма для химических веществ.