Он опять удивился тому, что Ксения ему так верит. Хотя она ведь не знает, что он… А может быть, все-таки догадывается? Может быть, специально все и говорит, чтобы… Нет! Похоже, ее здорово увлекла эта игра в «Ночного Мотоциклиста». Ей нравится таинственность и то, что, не видя его лица, она может запросто рассказывать ему обо всем, как чужому человеку. Говорят же, что с чужим легче делиться сокровенным…
Ему очень хотелось надеяться, что когда-нибудь, пусть даже не очень скоро, он перестанет быть для нее чужим: он снимет шлем, а она… Она, как змея из старой шкуры, как бабочка из кокона, как Царевна-лягушка из лягушачьей кожи, выберется из своих экстремальных шмоток кислотного колера и наденет простое платье. Да, пожалуй, даже не джинсы… Ему хотелось бы видеть ее в платье и с волосами, льющимися на плечи. Интересно, какого цвета ее волосы? Он называл ее Ксю – так ей хотелось, но мечтал как-нибудь выговорить вслух ласковое и трогательное имя – Ксюша.
Через несколько дней к Ксении подошли Охотница с Долли.
– Не передумала? – как всегда резко спросила Диана.
– Нет, – опять односложно ответила Ксения. – Где? Когда?
– У Брошки дома. В ночь с пятницы на субботу.
– Почему именно так? Эта пятница случайно не тринадцатое?
– Пятница обыкновенная: девятое октября. Просто у Ленки родители уйдут в ночную смену. Никто не будет мешать.
– Во сколько приходить?
– А как сможешь. Уверена, что тебя отпустят?
– Мои проблемы. Буду без пятнадцати двенадцать, чтобы начать ровно в полночь, – бросила им Ксения и пошла в столовую.
Она взяла в буфете сок и булочку с маком, но есть не могла. Она испугалась. Не дурацкой Пиковой Дамы, конечно. Она опять испугалась девчонок. Они явно что-то задумали… да еще ночью… Как ей сейчас не хватает Ночного Мотоциклиста… А он, как назло, куда-то пропал…
Они с ним придумали условный знак, как в фильме про Штирлица. Она ставила на подоконник своей комнаты разросшуюся бегонию в белом пластиковом горшке. Обычное место бегонии было на секретере, и, когда она появлялась на окне, он понимал, что Ксения хочет его видеть. Тогда он приезжал на условленное место на окружной дороге, то самое, где они впервые встретились, у фонаря и обломков ограды, и она могла рассказать ему все. Ночной Мотоциклист был единственным человеком, который с интересом слушал Ксению. Все остальные всегда хотели говорить сами, причем как можно дольше. И вот этот ее единственный друг куда-то запропастился в самый неподходящий момент. Бегония уже несколько дней находилась на окне, Ксения по часу выстаивала на ветру у тусклого фонаря, но Мотоциклист не появлялся. Что ж! Придется ей обойтись без него. Жаль, она уже так привыкла обсуждать с ним свои дела.
Они встречались довольно часто. Наверно, можно было бы попросить его снять шлем или каким-нибудь другим способом узнать, кто он такой, но Ксении не хотелось. Так ей было удобнее. Над тем, что их встречи значили для Мотоциклиста, она старалась не задумываться.
Глава 6
Явление Пиковой Дамы
Маму Ксения уломала с трудом. Наплела ей душещипательную историю о своей новой подруге-однокласснице Лене Брошенковой, которая будто бы очень просила ее, Ксению, переночевать у нее. Что насочиняла Долли для своей мамы, Ксения не знала, поскольку из гордости не спрашивала. Но по всему было видно, что та постаралась на славу. В общем, родительницы перезвонили друг другу, и дело было улажено. Единственное, на что не согласилась мама Ксении, так это на то, чтобы она выходила из дома в двенадцатом часу ночи. Чтобы вообще не сорвать операцию, Ксении пришлось пойти к Долли в девять часов и до отбытия ее родителей на смену мучительно смотреть по видику отвратительный фильм о собаке-оборотне. Рядом с ней на диване прямила спину Диана-Охотница и, вжавшись в угол, сидела Ирина Сыромятникова – Глазированный Сырок, которая тоже каким-то образом навязалась на это мероприятие, хотя и жутко боялась.
Как только за родителями захлопнулась дверь, девочки моментально вырубили «собаку-оборотня», которая уже нагнала на всех, кроме Иры, страху. Сыромятникова на собаку не среагировала, так как уже давно и безраздельно боялась Пиковой Дамы.
– Зря я пришла, – без конца повторяла Ира, на что Охотница наконец грубо сказала ей:
– Ну и вали отсюда! Сама ведь напросилась!
– Свалишь тут, как же! – Ира с ужасом посмотрела в непроглядную тьму за окном. – Там сейчас небось не только на Пиковую Даму напорешься, а и на Бубновую, и на Крестовую… и на Валета какого-нибудь приблатненного…
– Тогда сядь и молчи! Включи видик и досмотри «собаку», пока мы все приготовим.
Долли толкнула Сыромятникову в кресло, бросила ей на колени пульт, а сама попросила Диану сходить с ней вместе в ванную комнату за зеркалом, поскольку ей после фильма страшно бродить по темной квартире одной.
Ксения чувствовала, что и у нее подрагивают руки. Она уже не очень хорошо понимала, чего боится: происков девчонок или, как и Ира, Пиковой Дамы. Насмотревшись на омерзительную собаку-оборотня, можно было поверить во что угодно.
Долли принесла в комнату круглое зеркало в розовой пластиковой раме, а у Охотницы в руках была сиреневая мыльница с куском хозяйственного мыла. Невинные цвета рамы и мыльницы настолько не вязались с ожидаемым черным видением, что Ксения вдруг неожиданно успокоилась. Все это – детские игры! И чего она так испугалась?
– А почему мыло не туалетное, не душистое, а эта коричневая гадость? – зачем-то спросила Ира.
– Со своим «душистым», – передразнила ее Диана, – надо было приходить. На-ка вот лучше натирай зеркало! – И она поставила перед Ирой мыльницу.
Та прерывисто вздохнула и начала тереть «коричневой гадостью» блестящую поверхность. Когда дело было сделано, Сыромятникова оглядела свои липкие руки и жалобно пробормотала:
– Хорошо бы помыть…
– Ну так иди и помой, – ответила Долли. – Ванная по коридору направо.
– Кто-нибудь со мной сходит? – ни на что особенно не надеясь, спросила Ира.
Ксении стало жалко ее, и она согласилась быть сопровождающим лицом в темном коридоре. В ванной, открыв кран с горячей водой и сунув под струю руки, Сыромятникова спросила:
– Слышь, Золотарева, неужели ты совсем не боишься?
– Конечно, не боюсь. Чего бояться? Подумаешь, сказки для детей младшего возраста, – ответила Ксения непослушными губами. На самом деле у нее от страха опять сводило скулы, но Сырку совершенно необязательно знать об этом. Она сняла с крючка полотенце, чтобы дать Сыромятниковой, и взвизгнула: – Ирка! Ты же сваришься! – И бросилась заворачивать кран, из которого, судя по пару, шел крутой кипяток. – Ну нельзя же так! Не приходила бы лучше, раз до такой степени боишься. Инвалидом сделаешься, а нам отвечай!
Ирка с изумлением посмотрела на свои покрасневшие от горячей воды руки и ответила, как отрубила:
– Раз пришла – значит, надо было!
Когда они вернулись в комнату, Диана заканчивала растирать мыло по зеркалу тряпкой, а Долли установила на письменном столе у стены два подсвечника с тонкими витыми свечами, оставшимися после Нового года. Между ними поставили приготовленное зеркало, а перед ним Долли положила девственно чистый лист бумаги.
– Это для ее ответов? – на всякий случай уточнила Ира, нервно потирая горевшие после кипятка руки.
– Естественно, – снисходительно буркнула Диана. – Вопросы-то хоть придумала или только посмотреть на Даму пришла?
– Придумала, – еле прошелестела дрожащая Сыромятникова. – А вы придумали?
– Давно, – отчеканила Долли и повернулась к Ксении. – А вот ты, например, Золотарева, что хочешь узнать у Пиковой Дамы?
– Я? – удивилась Ксения. Она была убеждена, что девчонки затеяли всю операцию только для того, чтобы как следует напугать ее, и ни о каких вопросах Пиковой Даме совершенно не задумывалась. Она поставила себе цель доказать Овце с Охотницей, что ничего не боится, и теперь оказалась застигнутой врасплох. – Разве вопросы надо произносить вслух? – осторожно спросила она.