Элеонора вышла из машины под капли дождя, и Эдвард заметил как они шипят ударяясь о ее тело. Он как ни кто другой знал, что с ней происходит. Именно по этому он был с ней здесь, по среди шоссе, под усиливающимся дождем. Он вышел из машины и обойдя ее приблизился к девушке. Их взгляды встретились.
- Вспомни, что тебя ждёт Сэм Закли. - Сквозь зубы проговорил он, но это то, что могло бы ей помочь.
Девушка вдруг рассмеялась и подняла голову к небу, давая каплям падать ей на лицо. Что могло ее так рассмешить? То что парень которого она до сих пор любит, напомнил
ей о парне который любит ее? Или то что она любила обоих?
- Не теряй контроль, Феникс. Ты же, черт возьми, выпускница ИОД! Мы должны ехать, если ты хочешь успеть к окончанию церемонии.
Элеонора закрыла глаза и постаралась отпустить маму с папой в лучшее место. Она пыталась это сделать на протяжении 17 лет, но они все так же были рядом. В ее голове, в ее сердце. И как бы не было тяжело, она продолжала жить. Убийцу матери она убила в 6 лет. И она говорила себе, что повторяла бы это снова и снова. Кто убил отца она к сожалению не знала. Но без тени сомнения убила бы и его. Именно в 6 лет ее силы пробудились. Она была единственным ребенком у кого проснулись силы в столь юном возрасте. Конечно же ее сразу отправили в квартал Игнис к матери ее отца. Бабушка Симона смогла добиться того, чтобы похоронить родителей Элеоноры на территории квартала. Дабы ребенок мог возлагать цветы и память не боясь что ее вышвырнут прочь. Конечно же ходить в обычную школу девочка не могла. И школу в квартале так же не посещала. Так как ее сила была слишком внезапной, и могла проявится от любых ее эмоций. Поэтому бабушка обучала внучку дома, так же помогая ей принять свою силу и не дать ей уничтожить себя изнутри. Бабушка была единственной кто был с ней рядом, кто любил ее. Отец и мать были обычными людьми, и жили надеждами, что их ребенок будет так же обычным, и сможет жить как все нормальные люди.
17 лет, она, Элеонора Гард ломала голову, кто, и за что убил ее родителей. Бабушка молчала, и отводила глаза. Что давало понять, женщина явно что-то знала, но не хотела говорить. Девушка была очень благодарна бабушке и не стала ничего у нее выпытывать. И в конце концов ее забрали в институт, что не давало больше ей свободы, дабы суметь что-то выяснить.
Эдвард стоял напротив девушки, сунув руки в карманы. Он хотел было ее поторопить, но понял, что это будет лишним. Она успокаивалась. Дождь переставал шипеть попадая на обнаженную кожу. К счастью платье не пострадало, и ни где не обуглилось. А всего лишь промокло. Как и ее прическа с макияжем. Тушь размазалась под глазами. Но это все было не важно.
- Я чертовски испортила свой внешний вид. - Вдруг заговорила она, и опустила голову, смотря на платье.
- Даже в таком виде ты прекрасна, Феникс.
Девушка сделала вид, что его слова не имели для нее никакого значения, но на самом деле сердце ее забилось сильнее. Она лишь усмехнулась, и села обратно в машину. Эд последовал за ней.
Улицы квартала словно сошли со страниц учебника истории. Тут и там были разрушенные здания, дорога была покрыта мелкими и местами большими камнями, кирпичами, блоками. Это то, что боялась увидеть Элеон. Она обхватила руль с такой силой, что побелели костяшки ее пальцев. Злость и страх переплетались внутри нее, словно ядовитые змеи. Норовясь выпустить свой яд в ее хрупкое тело. Всего несколько метров разделяло ее от родного дома. От чего змеи зашевелились интенсивнее, и угрожая зашипели, высовывая раздвоенные языки. Эдвард сидел тихо, лишь искоса наблюдая за девушкой. Он был готов ко всему, что могло бы случится с Элеон, когда она получит потрясение. А она обязательно его получит.
Небольшой домик из красного кирпича потерял половину своей крыши, и одна стена совершенно рассыпалась. Девушка удивилась как дом вовсе не завалился. Калитка ведущая в сад отвалилась и валялась на притрушенной пеплом траве. Цветы все были присыпаны камушками и частями крыши. Все бабушкины старания были уничтожены. Девушка вышла из машины, вооружившись фонариком и направилась к дому. Эд последовал за ней.
Некогда яркий, усыпанный цветами дом, в какое-то мгновение превратился в руины. В окнах больше не горел свет. Не висели шторы с яркими цветами. Входные двери висели на одной лишь петле, и колыхались от резкого дуновения ветра. Элеон повернулась к парню, и дала ему понять, что дальше пойдет одна. Он повиновался. Проскользнув через сломанную дверь, девушка оказалась в пыльном помещении служившим гостиной. Осветив комнату скромным светом фонарика, она увидела картины, которые валялись на полу, наполовину обгоревшие, некоторые полностью сгорели. Мебель так же была не в лучшем виде. Она зашагала вперёд, и под ногами что-то хруснуло. Стекло. Элеон наклонилась, и посветила на место хруста. Это оказалась фотография. Она выудила фото из-под осколков стекла, и сломанной деревянной рамки. Из фотоснимка на нее смотрела счастливая семья: Линда, Томас и малышка Эл Гард... Девушка слегка улыбнулась себе. Она не смогла взять это фото с собой в институт. Раны на сердце были ещё слишком свежие. И вот сейчас, глядя на эти лица ей стало легче. Она отпустила. Больше их не было рядом с ней. Элеонора сложила фото пополам, взяла его с собой и двинулась дальше. В небольшой кухне все было точно так же как и в гостиной. Все было в пыли, осколках, что-то было черным от огня, что-то ещё сохранило свой цвет и форму. Значит огонь все же тушили. И скорее всего это были люди из квартала Аквы. Как же так? Почему люди имевшие силу огня смогли допустить уничтожить их? Они ведь могли его контролировать, не так ли? Да. Именно этому и учили в институте. Так почему же бабушка не смогла защитить свой дом? Оставив кухню девушка поднялась на второй этаж по скрипучим, наполовину сломанным ступенькам. Первая дверь вела в комнату служившей спальней юной Элеон. Она открыла дверь, и удивилась на сколько все там сохранилось... Фактически все вещи были целы, и находились на своих местах, как помнила это Элеонора. Вот тот самый плюшевый заяц... Она взяла его в руки и прижала к себе.