— Думаете, я не справлюсь с этими выскочками?
— Думаю, что если вы не справитесь, то улицы Бостона утонут в крови, пострадают невинные. Вы хотите этого?
— Если я соглашусь, меня посчитают слабым. Мы никогда не сотрудничали с ФБР. И мы можем справиться сами.
— Вы знаете, кто стоит во главе этой шайки? Кто им приказывает? — спрашивает Симмонс, повысив голос. Я молчу, злясь на себя за такую беспомощность. Нам удалось выловить несколько парней из «Четырёх углов», но ни один не сказал нам ничего полезного. Либо их главарь хорошо прячется даже от своих людей, либо его люди слишком преданы ему. Эти мысли вводят меня в уныние. Чувствую себя слабым, а это злит меня ещё сильней.
— Мы тоже пока не узнали этого, но у нас есть хорошие ниточки к этой информации. Есть несколько человек, которые могут привести нас к нему. Но…
— Но вы не хотите жертвовать своими людьми, так? — догадываюсь я, вот, что ему нужно, пушечное мясо, люди, которых будет не жалко потерять. Конечно же, они не могут пустить своих агентов под прикрытием. Как бы они ни были хороши, шансы, что их раскроют, слишком велики.
— Я знал, что вы поймёте. Это рискованно, но с нашей информацией и вашими людьми у нас может получиться. Хотя бы подумайте об этом. Не отказывайтесь сразу. Как вы правильно заметили, мы не нравимся друг другу, но для общего дела, нам стоит объединиться, — он встаёт и вытаскивает из кармана визитку с номером телефона, — позвоните, когда решите.
С этими словами, он выходит, даже не прощаясь. Кручу визитку в руках, а потом закидываю в дальний ящик. Это нужно обдумать. Сейчас, я, возможно, дошёл до той точки, когда готов принять помощь от самого дьявола.
Приезжаю домой уже ближе к девяти. В пентхаусе царит гнетущая тишина. Поразительная разница с вчерашней атмосферой. Снимаю ботинки и иду на поиски Саттон. По дороге домой я решил заехать в цветочный и купить ей букет цветов. Хотелось чем-то порадовать её после нашего вчерашнего фиаско. Большой букет крупных ромашек прилично оттягивает руку. Не знаю, понравится ей или нет. Даже немного странно, что я знаю всю её подноготную, но не удосужился узнать такую мелочь.
Слышу тихий звук, похожий на какие-то щелчки. Иду в спальню Саттон, её дверь немного приоткрыта, и я вижу её, сидящую на кровати. В ушах беспроводные наушники, ноги в позе лотоса, пальцы молниеносно бегают по клавиатуре ноутбука. Здесь же на кровати лежит коробка из-под пиццы с единственным оставшимся кусочком. А волосы у девушки собраны в пучок, достаточно небрежный. На ней всё ещё пижама, в которой она была утром, отчего я решаю, что она весь день пробыла дома.
Тихо подхожу к ней и кладу букет прямо на клавиатуру. Она вздрагивает от неожиданности и поднимает голову.
— С ума сошёл? — кричит она, после чего вынимает наушники из ушей. — Зачем ты так подкрадываешься?
— Прости, не хотел напугать.
— Но напугал, — говорит она тоном, обиженной девчонки, а потом наконец замечает букет цветов и выражение её лица кардинально меняется. Глаза загораются, а от её улыбки в полумраке комнаты словно становится светлей.
— Не знал, какие тебе нравятся цветы, но когда увидел эти, то они напомнили мне тебя, — говорю я, и не успеваю ничего дополнить, как Саттон вдруг вскакивает на кровати и обнимает меня за шею. Нерешительно, боясь её спугнуть, я обнимаю её за талию. Улыбаюсь, как полный идиот, и радуюсь тому, что Саттон не видит этого. Её дыхание обжигает мою кожу, и я стараюсь всячески это игнорировать.
— Спасибо, Грэм, — шепчет она, отстраняясь от меня. Стоя на кровати, она находится на одном уровне со мной. Наши взгляды пересекаются, и что-то меняется в атмосфере комнаты. Не знаю, кто делает первый шаг, хочется верить, что мы оба. Наши губы встречаются, и мы целуемся. Те эмоции, что мы так отчаянно сдерживали и игнорировали, просто выплёскиваются в этом поцелуе. Страсть, желание, голод. Её губы сладкие и мягкие. Целую её так, как давно хотел. Прижимаю её тело к себе, чувствуя все изгибы и выпуклости. Её сладкий запах манит меня и очаровывает. Саттон прикусывает мою губу, и я лишь чудом не лишаюсь рассудка. Хочу раздеть её и заняться сексом, но не в этой гостевой комнате, а в нашей супружеской спальне.
Прерываю поцелуй и обхватываю её лицо руками. Она прерывисто дышит, глаза у неё блестят, а щёки пылают румянцем. В её взгляде страсть и желание, но ещё, толика страха, и миллион вопросов.
— Я хочу заняться с тобой любовью в нашей спальне, — произношу я тихо, потому что боюсь спугнуть ей. Существует множество причин, почему нам не стоит этого делать, и мы оба это понимаем. Но ещё мы оба отчаянно этого желаем.