Он быстро отстегнулся, схватил, единственное попавшиеся под руку оружие — кислородный баллон и замахнулся на приближающиеся тени. Больше он не сделает той же ошибки, больше не струсит.
В кухню вошла Катарина. Увидев, Артура, с занесенным баллоном над головой она лишь дернула бровью. Вид у нее настолько измотанный, будто она готова сама попросить Артура пробить ей череп, чтобы все это, наконец, закончилось. Волосы у нее вылезли из резинки и, наэлектризовавшись, антеннами торчали, как у Кузи домовенка из мультфильма.
Второй вошла Наталья. Они обнялись. Она отворачивалась, пытаясь спрятать от него левую сторону лица с припухлостью и налитым синяком. Женщина в любой ситуации остается женщиной.
— Вы одни?
Наталья кивнула.
Артур поставил баллон на столик, чтобы в случае чего немедленно подхватить.
Катарина открыла громоздкий нижний ящик и вытащила оттуда подносы с запакованными порциями еды.
— Они хотят есть, — объяснила Наталья. — Меня отправили помочь.
Миша очнулся и зашевелился. Скрепленные оковы его не на шутку напугали, и он завертелся, как рыба в сетке.
— Тихо, тихо, — Артур отстегнул ему ремни.
Миша вернулся на свое место у двери и подтянул колени. Наталья встала рядом с Катариной чтобы имитировать помощь.
— Я хотел дверь открыть, чтобы… — Артур руками нарисовал в воздухе бурлящий шар, таким образом, попытавшись обрисовать последствия.
Катарина укладывала порции в духовой шкаф.
— Дверь блокируется во время полета.
Артур обратился Наталье:
— Нужно привести его в чувство. Я пытался силой тащить, а он вырубился. Ты же психолог, попробуй поговорить с ним.
Наталья встретила предложение без энтузиазма.
— Они не послушают тебя. Изобьют обоих.
— Да что ты говоришь. Они же не хотят умирать.
— Ты в этом уверен?
— Да они же просто в шоке. Ты сама говорила.
— Это не шок. Это нечто другое. Я не знаю что. Какое-то воздействие наркотическое.
Катарина кивнула согласившись.
Из салона донесся многоголосый возглас:
«Аминь».
— Да не может этого быть. На нас же не воздействует.
Наталья хотела возразить, но Артур взял ее за плечи и заговорил первым:
— Другого выхода нет, только смерть. Без него не справимся. Будем прорываться на пролом. Попробуй поговорить ним, вразумить. Мы же договорились поужинать, ты же помнишь?
Наталья кивнула и выдавила несчастную улыбку.
Артур проскочил на другую половину кухни. Высунув руку, он слегка задвинул шторку, чтобы за ней можно было спрятаться. Помощник депутата Воронского сбежал в один из туалетов, с тех пор о нем ничего не было слышно. Артур приоткрыл дверь. Помощник депутата сидел на унитазе, а при ближайшем рассмотрении оказалось, что слегка висел над ним. Лицо у него посинело и вздулось. Он повесился на собственном галстуке.
Дождавшись подходящего момента, Артур протиснулся к трупу в туалет и запер дверь.
Наталья села рядом с Мишей. Обратилась к Катарине:
— Давно он так?
— Как мужчина тот первый умер.
— Привет. Тебя Миша зовут?
Он кивнул.
Наталья вдруг осознала, что не знает, как дальше действовать и что говорить. Да и как она должна за несколько минут сделать работу, на которую нужны десятки и сотни часов? Требовалось выйти с пациентом на контакт, помочь обнаружить и осознать причину негативных мыслей и, наконец, научить выявлять и изменять дезорганизирующие убеждения, ведущие к замкнутости и к искажению восприятия окружающего мира. Но не сейчас, не в таких условиях, не в таком моральном состоянии.
Отчаяние окутывало ее, каждое решение разум разбивал в пух и прах собственной критикой.
— Чего ты боишься? — Наталья положила ему руку на колено. — Скажи мне, что тебя так беспокоит?
— Миша, прекрати вести себя так, — вмешалась Катарина. — Ты единственный кто может помочь. Ты же мужчина.
Миша отреагировал на ее слова молящим взглядом. Наталью он более не замечал.
— Миша я согласна на то, что ты мне предложил вчера, помнишь? Я согласна, — Она присела рядом с Натальей. — Мы с тобой будем вместе, как ты хотел. Вероничка будет счастлива, ты же хочешь ее увидеть?
Он кивнул.
— Я тоже хочу увидеть ее. Я люблю ее больше жизни. Пожалуйста, помоги.
— Не могу.
Миша плакал и дрожал, все больше сбиваясь в клубок. Катарина взяла его руку и поцеловала.
— Мишенька, прошу тебя. Родненький. Мы не хотим умирать.