– Чего разорался. Мы особо никому не препятствуем, – примирительно произнес начхран. – Давай паспорт, сейчас мы тебе оформим пропуск. Через 15 минут у нас пойдет машина на Южную базу, они тебя и подкинут, почти до самого выхода из заповедника. А то ты мне тут еще про 27 статью Конституции втирать начнешь. Кого не поймаешь, сразу вспоминает про Конституционные права.
– Идиоты! – согласился я. – Лично я в Конституцию не верю, только – в здравый смысл.
– Не знаю, кто из вас глупее, – задумчиво произнес начальник охраны, изучая мой паспорт. – А меня Михаил зовут. И я не начальник охраны, а заместитель директора по безопасности. Кстати, насчет посикать в придорожную пыль. У нас тут недалеко от заповедника проходит путь Батыя. Мне недавно показали. Когда монголы шли завоевывать Русь, они передвигались по льду рек. А по весне, когда почти всех покорили, они повернули на юг в степи. И им пришлось двигаться по водоразделу рек через леса. Так вот. Местами этот путь до сих пор до конца не зарос. Представляешь, продвигается через лес многотысячное войско. У каждого монгола по 2-3 лошади на смену – это исторический факт. Двигаются узкой полосой, медленно, возможно, даже приходится вырубать дорогу. Потому что многие историки считают, что в те времена в России дорог, в принципе, не было. Колонна растягивается на несколько десятков километров, многотысячный табун лошадей все вытаптывает на своем пути. И кто-то постоянно справляет нужду, включая тех же лошадей. Почва прессуется и засаливается так, что потом на ней долго не может ничего произрасти.
– По-моему, тебя развели. Копать не пробовал? Может там, под копытами, закопан газопровод «Уренгой-Помары-Ужгород»?
Заместитель директора по безопасности Михаил пожал плечами, но спорить не стал. А я подумал, что если экологам не давать отпор, они запретят нам ссать. Когда с глупостью не борются, у нее отрастают крылья.
***
– А чего ты так испугался, когда вчера пулей выскочил из заповедника? – спросил Михаил, возвращая мне паспорт.
– А ты откуда знаешь?
– У нас видеокамеры везде стоят, мы за тобой давно наблюдаем, – важно ответил Михаил.
– А можно посмотреть?!
– Что именно? – по тону было понятно, что Михаил не склонен выдавать дислокацию камер, «которые стоят повсюду». Видимо, чтобы я не сдал информацию браконьерам, коммивояжёрам и контрабандистам.
– Покажи мне, как я «пулей выскакиваю из заповедника», и тогда мы узнаем, что за чудовище меня чуть не съело.
– А ну, пойдем, – согласился заинтригованный Михаил.
Мы перешли в соседнюю комнату. Михаил выбрал на мониторе изображение с нужной камеры. И пока он искал в архиве файл с нужным временем, я невольно группировался, чтобы снова бежать.
Камера была установлена где-то на самом краю леса и действительно показывала дорогу, выходящую из заповедника. Качество изображения было очень посредственным, человека можно было идентифицировать только по особенностям походки или элементам одежды: в сапогах, в шляпе или с косой. Но я решил, что уж троллейбус то как-нибудь распознаю.
Вдалеке показалась точка. Она быстро приближалась, но я даже и не пытался разглядеть проявляющиеся детали. Я всматривался в экран, пытаясь разглядеть, что движется за ней, то ест за мной. Ничего! Ровным счетом ничего. Даже, когда в центре экрана я превратился в сайгака, высоко подкидывающего колени, дорога за моей спиной оставалась пустынной. Михаил остановил воспроизведение в тот момент, когда я уже выскакивал из последнего кадра, чтобы продемонстрировать мне крупным планом «нелепо растерянное лицо полное ужаса». Но мне было все равно. Я думал только о том, куда подевался мой троллейбус. Он точно выкатился на опушку леса следом за мной. Да еще и успел пошевелить своими штангами, как жук усами – я это хорошо запомнил. Он должен был во всей красе вписаться в видеоролик, а его нет?
Понятно, что это точно не сон и не чей-то хорошо спланированный розыгрыш – я-то точно в кино бегу, и также точно, что это именно я бегу. А его нет! Вот бы никогда не подумал, что мне так будет его не хватать. Мне стало как-то неловко за свое здоровье. Видение, привидение, глюк, мираж, фантом, белая горячка – перебирал я в уме, пытаясь осознать разницу.
– Стаа-влю на «Черну-ую-ю ка-ра-катицу»! – неожиданно пропел я вслух. – А ты не знаешь, мираж можно сфотографировать?