― Здрасьте, ― поздоровалась Катерина сразу со всеми, и с Жорой, и с двумя медсёстрами.
― Привет, ― обрадовался Савин, услышав знакомый голос.
Катерина подошла к любимому и поцеловала в губы. Георгий с вожделением втянул в себя запах её волос и немного успокоился. Савин совсем не хотел её отпускать, на столько он разволновался перед операцией, но увы, в операционную её не впустят. Телефон Вербицкой нещадно зазвенел в её сумочке, и Катерина отстранилась от Георгия. Дальше он слышал только её часть диалога.
― Да, я слушаю… У Жоры операция, я предупреждала… Что? Когда?.. Повесился?!.. Двойка?.. Весело. Я поняла… Хорошо, я сразу и приеду.
Катерина отключилась и взволнованно спросила у Георгия:
― Тебе сообщения приходили?
― Я не проверял.
Вербицкая увидела смартфон на тумбочке, схватила его и зашла в месенджер. Так и есть. Незнакомый номер.
― Поздравляю с двойкой, ― читала Катерина. ― Этот сюжет был твоей ошибкой. Его смерть только на твоей совести.
― Какая смерть? Какая двойка? ― заволновался Савин.
― Девушка, вы в своём уме? ― возмутилась медсестра. ― У него сейчас операция.
― Катя, чья смерть? ― настоял Савин. ― Это маньяк?
― Он самый, ― вздохнула Катя.
― Девушка! ― снова воскликнула медсестра.
― Простите, я не хотела.
― Кто? ― потребовал Георгий.
― Георгий Валентинович, ― начала было медсестра, но Савин её оборвал.
― Кто?!
― Завадский.
Савин не мог поверить. Почему? А главный вопрос: когда он успел? Когда этот чёртов убийца успел? И, да, виноват только сам Георгий. Не надо было ему писать ту грёбанную передачу. Этим он подставил своего редактора.
― Послушайте сюда, ― взорвалась медсестра. ― Мне всё равно, кем вы там работаете, но у пациента должен быть положительный настрой на операцию, а вы тут пришли со своими новостями.
― Всё нормально, ― отозвался поникший Савин. ― Теперь у меня есть мотив, чтобы выжить. Тебя вызывают на работу? ― спросил он у Катерины.
― Да, но позже. Я дождусь тебя.
― Жди, я скоро буду.
Савин кивнул, и медсестрички увезли его из палаты, а Катерина обессиленно села на койку. Села и буквально стала считать минуты. Время тянулось неумолимо долго, а Жору всё никак не возвращали.
― Не волнуйся ты так, всё будет в порядке с твоим женихом.
Катерина только сейчас заметила соседа по палате, кивнула ему в знак приветствия и вышла из палаты. Она набрала номер Шаповалова и с нетерпением дождалась ответа.
― Привет, ― наконец послышался невнятный голос дяди.
― Привет. Ты как?
― Неплохо. Могу уже немного челюстью шевелить.
― Молодец. Новости знаешь?
― Смотря какие.
― Редактор тридцать четвёртого канала повесился. Ну, ты понял, как повесился.
― Ого.
― Да. Вчера разоблачительный сюжет вышел. Про полковника.
― Что? Твою ж дивизию! ― даже сквозь зубы это звучало угрожающе, Шаповалов был вне себя от злости.
― Это всё Сотник. Он с Жорой беседовал.
― О! Жора что-то такое говорил. Кто-то ещё слышал их разговор?
― Нет, так потребовал Сотник.
― Я понял. Ты когда будешь в отделе?
― После операции.
― Хорошо. А на место убийства кто-нибудь поехал?
― Полищук с Петровым. Возмущалась, но разрешила мне остаться.
― Что значит «разрешила»?
― Ты забыл? Ты у нас на больничном, а её твоим замом назначили.
― А, ну да, должен же кто-то отделом командовать. Ладно, давай, ― попрощался Шаповалов и отключился.
― Давай, ― скривилась Катерина. ― Хоть бы спросил, что у меня.
Вербицкая ещё некоторое время потопталась в коридоре, как наконец из операционной вывезли Савина на каталке. Рядом шёл Григорянский, явно удовлетворённый результатом. Жору завезли в палату, а врач остановился возле Катерины.