― Малышка, ― улыбнулся Кирилл, ― пардон, мне нужно в дамскую комнату.
― В дамскую комнату ходят дамы.
«Малышка» засмеялась и поцеловала клиента, оперативник же мягко, но решительно, отодвинул от себя девицу, поднялся на ноги и качающейся походкой стал пробираться через беснующуюся толпу. Других определений для этих вот расслабляющихся у него не было. Тот, за кем охотился Сотник, уже достал маленький пакетик белого порошка и протянул какому-то пацану.
— Ну и дурак, — буркнул себе под нос оперативник, подходя всё ближе.
Так, продавец забрал деньги и развернулся, чтобы исчезнуть в толпе. «Да щаз! Так я тебе и дал!» Сотник «спотыкнулся» и упал прямо на продавца, вцепившись тому в толстовку.
— Ты что творишь? — возмутился продавец смерти.
— Прости, братан, — заплетающимся языком проговорил Кирилл, — перебрал немного.
— Да отпусти ты меня!
— А! Ой, пардон.
Сотник выровнялся, отпустил продавца и погладил по плечам, расправляя помятые рукава.
— Да отцепись!
— Не, серьёзно, прости, братан, я не специально.
— Я тебе не братан.
— Жаль… А так бы помог. Ты мне поможешь?
— Что тебе надо?
Продавец уже не знал, как избавиться от назойливого мужика, и обойти было его проблематично. Пьяница практически впечатал продавца в стенку.
— Ну, как «что»? — ныл Кирилл. — Ну, то. Понимаешь. Что толку, что я наклюкался? Алкоголь не штырит. Веселиться хочу, а не получается. Понимаешь?
— Я тебя не понимаю. Отвянь.
— Ну, будь человеком. Я ж видел, как ты продал. Вот, смотри, у меня есть, за что.
В руке у Сотника появилась крупная купюра, которая сразу привлекла внимание продавца. Да! Он повёлся! И достал пакетик дури.
— Ну вот! ― улыбнулся Кирилл. ― А то «не понимаю».
Продавец поднял глаза на внезапно отрезвевшего мужика и даже не понял, как на его руках, заломленных за спину, появились наручники за столь короткое время. При этом мужик был чуток хилее продавца. По крайней мере, так казалось на фоне крупного телосложения наркоторговца.
— Сволочь! — взвыл продавец от обиды и боли.
— Майор Сотник! — показал опер задержанному свою корочку. — Вы задержаны за распространение наркотиков, и я обещаю, что ты сядешь за это надолго.
— Ты не понял, майор. Это моё. Не потянет доза на срок.
— Я ещё найду.
— А это вряд ли, — противно рассмеялся продавец.
— Посмотрим.
Кирилл достал телефон и набрал номер.
— Сашка? Давайте. Прошманайте этот клуб от и до. Найдите этот чёртов схрон.
Сотник поволок продавца к выходу из клуба, в который по одному влетали оперативники и за ними тот самый Сашка, Александр Ямпольский, и Анатолий Хачатрян. Кирилл подождал, пока его коллеги зайдут в клуб, и потащил задержанного на выход. Бусик ОБНОНа с отделением для задержанных был заботливо припаркован у самого входа.
* * *
— Ну, рассказывай, — картинно улыбнулся Сотник, сидя напротив задержанного накануне продавца наркотиков в допросной комнате. Руки Тараса Никонова, так звали задержанного, были прикованы к железной трубе стола, и наручники тихонько полязгывали от малейшего движения продавца.
Этой ночью Кирилл хорошо выспался, надеясь, что наркоторговец наоборот не сомкнул глаз. Опер был готов на долгую продуктивную беседу, вернее, продуктивность зависела от Тараса, а тот выглядел довольно уверенно, и в глазах читалось «фигчтоятебескажу».
— А рассказывать нечего, ― как и ожидалось, ответил задержанный.
— Я тебя поймал на сбыте, ― прищурился Сотник.
— Каком сбыте? Тебе показалось.
— А ты мне не тыкай. Мы с тобой водку не пили.
— Так, а ты тоже не утруждаешься в уважительном обращении.
— Хватит в пинг-понг играть. За твои граммы можно влепить от шести месяцев до трёх лет!
— Попробуй.
У Сотника руки чесались влепить хорошенько по этой ехидной улыбке Никонова, и, к счастью задержанного, к допросу присоединился Хачатрян. В принципе, это и была его работа, но Тарасу нравилось действовать на нервы преступникам. Анатолий с грохотом бросил на стол папку, сел и посмотрел прямо в глаза Никонову.