― В смысле? Вешаются обычно сами.
― Там всё сложнее. Он повесился при участии маньяка.
― Тем более. Я-то тут при чём?
― Ты знаешь, почему я спрашиваю.
― Знаю, но я не устану повторять, что вся та история была инициативой Гитариста. Я виноват лишь в том, что просто воспользовался ситуацией.
― Лукавишь ты, Сергей Владимирович.
― Ты же давно в курсе, что я хочу жить в этом городе и спокойно вести бизнес, а все эти крышевания и бандитизм мне здесь тоже не нужны.
― Сотник пропал.
― Ого. Весело.
― Не то слово. У нас нет свидетелей. Их просто убирают. Ещё и на моего лучшего сотрудника совершено нападение. У меня больше не осталось вариантов, как можно вывести на чистую воду полковника. Скорее меня на пенсию отправят, чем его уволят.
― Есть быстрый и точный способ.
Зорин и Семашко посмотрели друг на друга, и подполковник прекрасно понял, что хотел донести бизнесмен, но это были не его методы.
― Ты это прекрати, ― по-отечески помахал пальцем Семашко. ― Всё должно быть по закону.
― А по какому закону посадили Сотника?
― Ладно тебе. Слишком много ты понимаешь.
― Я многое понимаю, как и то, что тебя просто загнали в тупик.
Семашко молчал, и Зорин продолжил:
― Я узнал по своим каналам, что у Гитариста пропала партия его наркотика, и теперь она поступила в розничную продажу. Вся эта его схема опасна для общества. Он подсадит на свою синтетику кучу народа, они и знать не будут.
― А как это?
― Он провозит наркоту под видом лекарства «Кальме». Да, это обычное растительное успокоительное, только для Гитариста готовится особая партия. И эта партия ошибочно попала на полки аптек.
― А как это «особая»?
― Я точно не знаю, но там точно есть наркотик.
― Это проверенная информация?
― Стопроцентовая.
― Весело. Ладно, я узнал, что хотел. Я очень надеюсь, что ты мне не соврал.
― Мне нет резона сейчас врать. Что теперь собираешься делать?
― Не знаю. Полковник хочет ликвидировать Гитариста из-за сына, и я уже думаю, может это к лучшему?
― Минуту назад ты говорил обратное.
― Сергей, я уже не знаю. Гитарист почувствовал себя хозяином города, и полковник стал нервничать, совершая неприятные поступки.
― Неприятные, ― недовольно фыркнул Зорин. ― Он очищает поле от свидетелей Иеговы.
― Чего? ― встрепенулся подполковник.
― Пытался пошутить. От свидетелей своих преступлений.
― Я, если честно, совсем запутался, кто от кого избавляется, кто с кем связан, и при чём тут вообще маньяк.
― Ничего, ты умный, подполковник, разберёшься.
― Надеюсь. Ладненько, мне пора.
― Я тоже, честно говоря, опаздываю.
Мужчины пожали друг другу руки, и Семашко вышел из кабинета. Зорин сразу же схватился за телефон.
― Ромчик, подгоняй машину, едем.
Зорин забрал мобильный, папку с документами, ключи от кабинета и тоже поспешил на выход, Семашко в это время уже успел спуститься на лифте. Сергей Владимирович нажал на кнопку вызова подъёмника, и спустя три минуты выходил на улицу. Чёрный «фольксваген» уже ждал его на улице. Скукожившись от мороза, Зорин поспешил вскочить на заднее сиденье.
― Давай в кафе «Водолей», ― приказал он водителю и зарылся в папку, чтобы перепроверить документы.
Спустя короткое время бизнесмен входил внутрь кафешки. Его верный помощник Евгений Бирюков сидел с потенциальным клиентом «Скопум-промоушн». Осталось только уговорить его на заказ. Уже подойдя к столику, Зорин стал догадываться, что что-то не так, сработала его чуткая интуиция. Клиент сидел спиной к Сергею, он не видел лица, но что-то знакомое показалось в его макушке. Бизнесмен медленно подошёл к столику, и тут клиент развернулся.
― Сашка? ― Зорин был и удивлён, и обескуражен.
Что? Зачем? Почему? Ещё больше удивился Бирюков и посмотрел вопросительно на своего шефа, а Зорин взял да и рассмеялся, не смотря на то, что секунду назад хотелось всех рвать и метать.
― Ты хоть знаешь, кого мне привёл? Собственного сына.