Прохоров. А чего он там делает?
Клягин. Черт его знает!
Прохоров. Ты посмотрел бы.
Клягин. Говорю тебе: он дверь запирает!
Прохоров. А ты – через стенку!
Клягин. Вот еще… Он на меня свой мозг тратить не хочет, и я на него не стану!
Прохоров (внимательно посмотрев на Клягина). Ты бы платье-то снял, а? А то ходишь, задом вертишь!
Клягин. Ладно! Сменю я его, к черту! Не нравится мне оно, и бретельки режут!.. (Уходит в ванную.)
Некоторое время Прохоров сидит один, затем дверь спальни открывается, выходит Иванов, в плаще, с портфелем в руках. Быстро направляется к выходу. Прохоров провожает его глазами.
Прохоров. Товарищ!
Иванов (останавливается). Это вы мне?
Прохоров. Товарищ, вы не сердитесь, что мы шумели. Мы не пили. Мы просто… репетировали.
Иванов. Да я и не против самодеятельности. Я только попросил не орать. (Хочет уйти.)
Прохоров. Вопрос можно?
Иванов. Пожалуйста.
Прохоров. Зачем вы чужие мысли угадываете? У вас разрешение на это есть?
Иванов. Не понял. Вы о чем?
Прохоров. Нехорошо это. Мало ли о чем человек подумал. Это дело сокровенное. Зачем лезть?
Иванов. Товарищ, я очень спешу. Говорите понятней…
Прохоров. В общем, я прошу мои мысли не угадывать!
Иванов. С наслаждением.
Прохоров. А если уже угадали… ну, что здесь обдумывал… то прошу никому об этом не сообщать.
Иванов. Договорились.
Прохоров. Потому что ее я, может быть, и не убью, это я сгоряча, а его… его я обязательно убью!
Иванов (испуганно). Кого?
Прохоров. Вы знаете кого!
Иванов (растерянно). Товарищ… товарищ… Минуточку!.. Не впутывайте меня в уголовщину!
Прохоров (со злобой)….И Антону прошу не звонить! И в милицию не сообщать! Вы знаете, я знаю – и все! Могила!
Иванов. Какому Антону?! Что за бред?.. Не угадывал я ваших мыслей. У меня своих хватает. (Посмотрел на часы.) К сожалению, я должен бежать. Вечером поговорим.
Прохоров. А чего тут говорить? Дело решенное.
Иванов. Ну, как знаете… (Открывает дверь.)
Прохоров (вслед). А вы считаете, что такой человек имеет право жить, да?
Иванов (раздраженно). Не знаю, товарищ, не знаю! Я спешу! До вечера пусть поживет, там разберемся… Сумасшедший дом какой-то… (Уходит)
Из ванной появляется Клягин. Он уже в своем обычном костюме.
Клягин. Ну что, Миш, может, в буфет сходим? Там сейчас народу мало…
Прохоров. Неохота!
Клягин. Да пошли перекусим… (Вглядывается в стенку.) Вот у них сметана свежая. Сосиски горячие. О! Пиво привезли… Какая марка? (Напрягается, читает по складам.) «Пра-з-д-рой»! Чешское пиво. Хорошее. Пошли!
Прохоров (восхищенно). Неужели прямо вот отсюда и видишь?
Клягин. А чего ж? Дело нехитрое. Ну, пошли?
Прохоров. Пошли.
Раздается стук в дверь. Мужской голос: «Разрешите?» В комнату входит Ларичев. Его движения быстры, даже несколько суматошны, голос резкий, взгляд жесткий – вообще ощущается, что человек находится в некотором нервном перевозбуждении.
Ларичев. Здравствуйте, товарищи! Я сюда попал?.. Ну, что вы молчите? Ответьте: я сюда попал?
Клягин. Так это вам лучше знать, сюда вы попали или не сюда. Вы куда шли-то?
Ларичев. Это какой номер? Это номер четыреста двадцать пять? (Выскочил из комнаты, через секунду вернулся.) Все точно – это четыреста двадцать пять. Вы – уникумы?
Клягин. Феномены мы.
Ларичев. Феномены! Это я и имел в виду. (Разглядывает Прохорова и Клягина.) М-да. Примерно такими я вас себе и представлял. Сейчас даже угадаю: кто есть кто. Вы – Прохоров, а вы, судя по неприятному, тяжелому взгляду, – Клягин. Угадал?.. А Иванов? Где Иванов? Где, наконец, этот Иванов?
Прохоров. Ушел Иванов.
Клягин (Ларичеву). Вы-то кто?
Ларичев. А я – Ларичев. Олег Николаевич Ларичев. Муж Елены Петровны.
Клягин. Очень приятно.
Ларичев. Не уверен!.. Сесть позволите?
Прохоров. Садитесь. А сама-то Елена Петровна придет?