— Ты чёртова ведьма, — выругался его напарник, когда девушка пнула его в колено.
Вокруг не было ни души. Только поляна посреди густого леса, а чуть дальше голубели горные пики.
Тренер остановился, закрыл глаза и быстро ознакомился с информацией по своей личности и миссии. Затем получил и описание происходящего сейчас: «Отец этой девушки попросил вас сжечь её на костре, потому что подозревает, что она ведьма». Вводные были понятны.
— Давай скорее, Бык! — поторопил второй наёмник. — Сожжём её да пойдём чего-нибудь выпьем на деньги её папаши.
— Погоди, — Тренер отпихнул его и развернул девушку к себе лицом. Глаза красные, заплаканные, светлые волосы в беспорядке и прилипают к мокрым щекам. Веснушки щедро рассыпаны по её носу и щекам. — Как так получилось, что тебя хочет убить собственный отец?
Ему, Тренеру, это было непонятно, потому что к нему его отец относился с уважением. Да, он был строг поначалу, но теперь он безмерно его уважает, потому что Тренер его не разочаровывает.
Всю свою жизнь Тренер трудился только ради того, чтобы отец им гордился, а отец гордился только тогда, когда он выигрывал. Неважно где: в школе, в университете, на работе — его сын должен быть лучшим. И вот теперь ему тридцать три, он — ТОП-менеджер в крупной компании, купил себе трёшку в центре и дорогую машину. Его отец гордился им, он собой — тоже, но никакого счастья от этого не чувствовал. Раньше, когда у него что-то не получалось и было непонятно, добьётся ли он в жизни успеха, он ощущал себя более живым, более… счастливым.
— Я хочу владеть магией! — взвизгнула девушка. — Я умею! Я волшебница!
— Ведьма ты, а не волшебница, — заявил напарник. — Бык, давай её на костёр.
— Да погоди ты! — прикрикнул на него Тренер и уточнил у неё. — Так ты волшебница, говоришь?
Девушка упрямо кивнула и сказала:
— Я волшебница, и я лучше умру за это, чем выйду замуж на старика…
Далее она разразилась длинной тирадой на тему своей несчастной жизни. Она рассказала о своих родителях, которые хотели выдать её замуж за старика, а она этого никогда не хотела — она хотела быть самой по себе, хотела обладать мужской силой. Она ради этого сделала ужасные вещи, но ничуть об этом не жалеет…
Она ещё много чего говорила. Второй наёмник притопывал от нетерпения, а Тренер внимательно слушал. Лучший способ узнать о мире, в котором ты оказался, это дать выговориться местным жителям.
— Можешь идти, я сам с ней закончу, — в конце концов, сказал Тренер своему товарищу. — Только отдай мою долю.
Тому не терпелось уйти, поэтому он швырнул Тренеру монеты и ушёл. А Тренер отпустил её и сказал:
— Ты свободна. Как тебя зовут?
Она отбежала от него подальше и прошептала своё имя:
— Мила. — Затем спросила. — Что такое вы делаете, дяденька?
— Ты можешь мне помочь, Мила, — улыбнулся Тренер. — И я даже тебе заплачу. Ну, что скажешь?
Так они и спелись. Не то, чтобы он привязался к ней — вовсе нет, он никогда ни к кому не привязывался. И его не тронул рассказ о превратностях её девичьей жизни — ему это было неблизко. Всё гораздо проще: она была нужна ему.
Мила тоже привязанности не показывала, но он чувствовал, как она благодарна ему — что он не сжёг её, что вытащил и позволил работать на себя. Ещё и платил ей за задания! Она была в восторге, она — ясное дело — не хотела возвращаться к родителям.
— Отлично. Значит, будь в деревне через три-пять дней, хорошо?
Мила кивнула. Он знал, что она справится.
Глава 6
По сравнению с предыдущим, этот день прошёл подозрительно спокойно. Никаких разъярённых невест, бегства от наёмников и трупов восставших волшебниц. Я держался дороги, утрамбованной телегами и лошадями, а она петляла вдоль лесов и полей, иногда пересекая реки. В одной из таких рек я с удовольствием искупался, смыв с себя пыль и остатки засохшей крови. Это спасло меня от летней жары, которая за весь день утомила. Тут же я постирал свою рубаху и мокрую натянул на тело — так быстрее высохнет.
Иногда меня обгоняли всадники и телеги, доверху наполненные каким-то добром и защищённые наёмниками, которые посматривали на меня с подозрением. Время от времени попадались и пешие путники — в основном, шли навстречу, в Жёлтокамень. Мы с ними здоровались и желали друг другу приятного пути. В этом мире это делалось при помощи фразы: «Доброй дороги!»