— Тевтонцы, дорогой. Это же что с нами будет? — запаниковала баронесса.
— Да ничего не будет, я защитил честь нашего рода. Они будут молчать о своём позоре, поверьте.
Щёки Дениса Юрьевича сначала побелели, потом покраснели, и всему виной мой развязный «неуважительный», с его точки зрения, тон.
— Я сам решу, что опасно для нашего рода, а что нет! — гаркнул он. — Тевтонская община платит треть податей с Межмирья! Ты представляешь, какое они имеют влияние в нашем графстве? Идиот! Ты серьёзно меня подставил… если ландмейстер пожалуется, ты покойник, Володя. Не посмотрю, что сын — такие проблемы в гробу я видал!
— А что остаётся, когда родитель не даёт ни денег, ни крова, ни еды? — возразил я. — У меня есть право на титул. Во мне течёт кровь Черноярских — великих воителей.
Последняя реплика смягчила отца, упоминание благородного прошлого тешило его самолюбие, но, почуяв потерю позиций, эстафету перехватила Агриппина Геннадьевна.
— Ты не можешь затевать драки ради своего мошенничества. Во-первых, это позорит честь рода, рано или поздно ты доиграешься, и отвечать придётся всем нам.
— Да, — кивнул в поддержку жены барон.
— А во-вторых, воля отца — это святое. Не будешь подчиняться — лишишься фамилии. Вот тебе наше предупреждение. Ещё один такой номер и пеняй на себя, — закончив, седеющая аристократка величественно подняла подбородок.
Сапфировые серёжки на её ушах колыхнулись туда-сюда, и повисла тишина. Слышен был только робкий хруст семечек Снежаны, но он сразу же прекратился, когда Агриппина уничтожающе стрельнула по ней взглядом. Служанка виновато потупила глаза.
— Вот и я не желаю идти против вас, — улыбнулся я, расставляя руки в стороны. — Мы ведь одна семья, давайте вместе зарабатывать деньги для нашего феода. Я не хочу никого подставлять — боже упаси, просто чуть-чуть свободы и «бесполезный сын» останется в прошлом.
Родители переглянулись, а я подмигнул застывшей Снежане со шкурками семечек во рту.
— Какой от тебя прок? — немного подумав, обратился отец. — Магического дара у тебя нет, мечник ты посредственный, образование… — он отпустил лёгкий смешок. — Сомневаюсь, что пастухи и свинопасы преподавали тебе теорию управления государством или иностранные языки.
На лице мачехи, словно змея, вылезла едкая улыбочка, но стоило мне открыть рот, как она мгновенно скисла.
— Zweifellos sieht der Vater am besten, welche Bildung sein Sohn erhält, doch gestatten Sie meine Meinungsverschiedenheit*, — без единой запинки ответил я, чем вызвал лёгкую ухмылку у Драйзера, стоявшего за спиной батюшки. — Я свободно владею немецким, французским, османским, польским и китайским. Если хотите определить меня на государственную службу, я не против, но с условием: вы подпишите духовное завещание о передаче мне всего феода Черноярских. Естественно, с невозможностью его изменения, я же не дурак. Тогда, так уж и быть, я терпеливо подожду вашей кончины, везде и всюду прославляя наш род.
* Без сомнения, отцу видней, какой уровень образования получил его сын, но позвольте не согласиться (пер. с нем.)
— Что… Как он… — отец ткнул пальцем в Драйзера, и тот коротко кивнул, что это на абракадабра.
Первая часть их настолько поразила, что они осознали продолжение лишь спустя минуту.
— Наследство? — ухватила быка за рога Агриппина. — Ты бастард, какое тебе наследство? Скажи ему, — требовательно толкнула она локтем мужа.
— Ах да, это исключено, — помотал головой он, снова накинув строгую маску, но испитое лицо барона никогда не вызывало во мне уважения. — Вариант со службой мы отметаем, а другого ты предложить не можешь, так что на этом всё.
— Почему не могу? Я ещё не закончил, — возразил я. — Дай мне родовой ярлык в Межмирье, и я подниму уважение к нашей семье.
— Ты хочешь пойти туда, к ним? — не веря своим ушам, барон показал пальцем в сторону Ростова.
— А что такого? Деньги на вход у меня есть, нужно только выбить ярлык у Великого посадника. О большем и не прошу.
— Ты серьёзно хочешь помереть в этой дыре? — хохотнул старший Черноярский, понимая, насколько быстро может отделаться от надоедливого наследничка. — Да я тебе три ярлыка выпишу! Ха-ха-ха!
Агриппина еле скрывала свою радость, но глаза всё выдавали — она ждала моей погибели, как африканцы дождя. Снежана, пока про неё все забыли, выплюнула в руку скопившуюся шелуху и повертела пальцем у виска. Один лишь Драйзер задумчиво смотрел перед собой с упавшей на лицо грустной тенью.
Глава 4
Ярлык
Мне не пришлось ждать обещанного три года, ибо Денис Юрьевич настолько преисполнился надеждами на скорую развязку грызни за наследство, что в тот же день укатил за оформлением ярлыка. Видимо, он «подкормил» Великого посадника, потому что через два дня к нам в поместье прискакал посыльный и передал драгоценный пропуск мне на руки в рекордно короткий срок. Обычно из-за бюрократии процедура занимала три недели.