— А можно личный вопрос?
Девушка отвлеклась, подняв на меня взгляд и явно приготовившись к обороне.
— Спасибо за то, что помогли нам с отцом тогда, но… если вопрос не по делу, я бы воздержалась.
— Он не отнимет много времени, — возразил я и продолжил. — Зачем вам эти уродские бутафорские очки? — взяв со стола нож для бумаги, я постучал им по своей качественной оправе.
Марина выпрямилась и невольно коснулась пальцами дужки.
— Я ношу их по настоянию врача…
— Разве у вашего папеньки нет денег купить что-то нормальное? Я думал, адвокаты зарабатывают прилично. По крайней мере, собственную дочь я бы одевал как королеву, а не в те обноски, что сейчас на вас.
— Первое впечатление обманчиво. Думала передо мной хоть сколько-то культурный человек, а не деревенский невежа. Теперь я поняла, зачем вы попросили Геннадия Петровича о такой услуге: вам нравится издеваться над больными людьми.
— В смысле вы больная? — удивился я. — А, вы про своё зрение, что ли? — я расхохотался, снял очки и придвинулся к ней поближе. — Марина… Можно просто Марина? А я просто Владимир. Смотрите, — я поднял сложенные очки на уровне своих глаз и указал пальцем на их краешек. — У людей с близорукостью, когда смотришь на край линзы, контур лица «съедается» и кажется меньше настоящего, а у тех, кто использует очки против дальнозоркости, наоборот — глаза визуально увеличиваются. Видите, у меня ни то ни другое. У вас тоже. Выходит, мы с вами притворяемся. Можем основать своё общество фальшивых слепых. Что скажете?
— Я скажу, что мне надо работать, а вы отвлекаете своими глупостями.
— Разве это глупости, я же должен знать, что за человек будет представлять мои интересы? Вдруг он не такой добросовестный и выдаёт себя за другого? Создал образ недалёкого тихони, а сам ищет способ присвоить контору друга отца, но это так чисто гипотетически.
Справедливости ради она выдержала мои словесные провокации с достоинством, и это ещё больше укрепило меня в своей правоте. Серая мышка не дала бы отпор. В критических ситуациях мы раскрываемся на полную.
— У вас богатая фантазия, Владимир Денисович.
— Скоро богатой будет не только она, — подмигнул я, играя свою роль до конца.
— Вот тут распишитесь, — она показала мне место справа внизу, и я поставил свою витиеватую трёхэтажную закорючку.
— Всё, теперь будем ждать ответа вашего отца и далее подадим иск. Окончательную сумму пошлины мы вам сообщим письменно. Приходите через неделю.
Перед прощанием я в шутку приподнял невидимый цилиндр на голове.
— Буду скучать по вашему обществу.
— Тут не могу ответить взаимностью, но как профессионал обещаю — буду бороться за вас до конца.
— Ничего, мы ещё подружимся, — ответил я ей и, посвистывая, покинул здание суда.
Как только свист отдалился, Марина отложила в сторону документы и облегчëнно выдохнула. Еë руки заметно тряслись, но через пару минут она взяла всë под контроль. Нагловатый бастард чуть не раскрыл её! Два года подготовки могли пойти коту под хвост. Спицын-старший хотел оставить контору на своего сына — тугодума и лоботряса Степана, у которого на уме лишь ипподром и ставки.
В то время как его «друг» Троекурский медленно превращался в слабоумного. Болезнь не поддавалась лечению никакими средствами, магия тут была бессильна. В силах только замедлить процесс, но лекарства стоили дорого, очень дорого. Со временем Троекурские отдали внушительную часть своей доли Спицыну. Негодяй воспользовался слабостью партнёра и стал почти единоличным владельцем нотариальной конторы.
Доходы сократились. Марина пустила в ход даже средства, отложенные в приданное, но отцу этого не говорила. Она, конечно, могла найти обеспеченного мужа, благодаря своей красоте и проницательности, но это унижало её достоинство. Мысль, что она продаёт и предаёт себя, не давала покоя. Так что подобный сценарий Марина отмела.
Ей и так еле удалось отвадить Геннадия Петровича от мысли сосватать её за своего сына Степана. Ради такого пришлось преобразиться до неузнаваемости. Сластолюбец сразу же сказал отцу решительное «нет», а Марина с облегчением выдохнула. К тому же новая легенда позволила ей втереться в доверие к недалёкому Спицыну.
Система права в Российской империи весьма консервативна и обслуживалась в основном мужчинами. Они занимали все важные посты, и женщина-адвокат воспринималась как экзотическая диковинка.