— А что феод?
— А феод я заберу себе.
— Пф-ф, — отвернулась она, — ещё суд не прошёл, а ты уже делишь шкуру неубитого медведя, побойся отца.
— Половину я заберу после суда, а потом оставшееся — по векселям, — я нагнулся к ней поближе. — Вы в долговой яме, матушка, я предлагаю вам спасательный круг — не надо его отталкивать.
— Ты сказал про скромную цену — что ты имел в виду?
— За вами останется имение со всем хозяйством и тремя деревнями — этого хватит на жизнь в достатке под моей защитой. К тому же я как сюзерен не буду брать с вас налог, вы же моя семья. Взамен я прошу отдать мне Драйзера.
— Сюзерен? — засмеялась она. — Ты хочешь вассала барона, будучи сам бароном? Это исключено, это немыслимо — нет. Наш единственный сюзерен — это граф Остроградский, всё остальное — твои юношеские фантазии. Мы никогда не унизимся до такого положения.
— Хорошо, — ответил я, вставая со стола. — Допустим, вы не согласны расставаться со статусом, тогда отдайте мне Драйзера под честное слово. Я не буду вас выгонять и требовать подданства — живите до момента, пока я не отберу вообще всё, в том числе имение. За мечника я подарю вам два месяца на погашение векселя. Если успеете — оно ваше. В противном случае мой адвокат начнёт процесс возвращения долгов сегодня же.
— Поверить тебе на слово?
— Почему бы и нет? Оно чего-то да стоит. Мы можем оставаться врагами, соблюдая приличия. Кажется, в этом суть дипломатии? Агриппина Геннадьевна, не обольщайтесь — вас спасают только родственные связи со мной, но и они имеют свои пределы прочности. Предложите батюшке мои условия, пусть подумает.
Мачеха дёрнулась, когда с печки лениво спрыгнул Иней, точнее, он скатился кубарем, помотал головой и потопал ко мне. Женщина встала, пятясь назад.
— Не бойтесь, пока вы моя гостья — никто вас не тронет.
Виверн, царапая мне ногу, взобрался до пояса, потом кольнул спину и вскоре позёвывал у меня на плече. Аристократка его вообще не интересовала — он хотел на прогулку. Ментально-окрашенная эмоция показала, что зверёныш помирает со скуки.
— Давайте провожу вас, — я любезно открыл ей дверь, Алёна уже давно сидела в карете и, насупившись, ждала тётку.
Работа снаружи кипела, повсюду раздавался сосредоточенный стук топоров и скребущее шуршание скобелей. Гио о чём-то беседовал с Кошевым, и магией проводил манипуляции с грунтом, подготавливая фундамент для будущих срубов.
Мачеха была на эмоциях и спешила убраться из нового феода. Я хотел было захлопнуть за ней дверцу, но она справилась сама и с чувством. Моя милосердная сделка била по её гордости и по гордости вообще всего рода, поэтому я сомневался, что они еë одобрят.
Никаких денег у них не было, чтобы откупиться, потому я и предложил забрать приглянувшегося мне Драйзера. Я не хочу воевать против единственного человека, что был ко мне добр, и к тому же его высокие показатели могли сослужить мне хорошую службу. Он хоть и похуже Нобуёси, но обучал великолепно — к этому тоже надо иметь склонность.
Японец не мог так отыскивать подход к чужим сердцам — для него существовал только беспрекословный путь, тогда как некоторых людей надо приободрять, где-то похвалить или, наоборот, поругать, объяснить, что не так, дать надежду. К Нобу тянулись больше как к мастеру, за которым хочется повторять, чтобы стать таким же искусным. Его личный пример заражал. А вот Драйзер быстро и умело подбирал ключик к каждому. Это два разных учителя.
«Надеюсь, отец одумается».
— Так, показывай, что ты там привёз, — сказал я Нобу, похлопав его по плечу, тот как раз закончил трапезу, отдавая дань уважения искусству готовки Лукичной.
— Я скучал по рису. Теперь буду скучать по твоим щам, Лукична-сама.
— Да сама всё как всегда сама, спасибо дорогой. Вон как исхудал, в следующий раз приготовлю тебе рису.
— Теперь и умирать не страшно, — с серьёзным лицом кивнул Нобуёси.
— Зачем же умирать? — испугалась повариха. — Не надо умирать, ты нам живёхоньким нужен.
— Это он так учится шутить, — ответил я вместо него, и мы отошли к набитой доверху телеге.
Без Ермолая Нобу не мог купить всё сразу к лесопилке, потому взял только пильное полотно через систему храмовых поставок. Так бы пришлось ждать мастера по пилам, но на складах отыскалась нужная продукция. Артели ремесленников бесперебойно обеспечивали Межмирье и империю всем необходимым.
Вот какие съестные припасы он добрал к нашему рациону: два мешка муки, два мешка круп, бочонок соли, сухари, горох, чечевица, солёное сало, масло для готовки, зелень, овощи, фрукты, приправы и многое другое — я передавал ему список от Лукичны. Там были в основном нескоропортящиеся продукты.