Я держался к нему поближе, чтобы прикрыть, и заодно что-то усваивал для себя. Мы потеряли в этой мясорубке счёт времени, иногда кто-то из нас пропускал удар или два, но сзади неизменно летела волна исцеления. Сам лекарь близко не подходил, опасаясь встрять в ненужные разборки — ему заплатили, чтобы лечил, а не дрался.
Я так понял, Мефодий распугал всю живность, что была, потому подпрыгнул на три метра вверх и снова отправился сокращать население «Красного-34». Утяжелители больше не ограничивали его, передвижения стали более стремительными. Иногда он бесхитростно, как таран расталкивал в стороны врага, а потом топтал упавших.
Я не хотел подходить слишком близко, лишь оказаться рядом в случае чего, так что мы методично занимались своим делом, а он своим, при этом не пересекаясь. Змееголовые так себе воители оказались. Не знаю, с чем это связано, то ли из-за отсутствия конкуренции среди других видов, то ли из-за отвратительной координации.
Они нападали как варвары, всей толпой. Командующие были лишь формальностью и чаще всего погибали сразу же в первых рядах. Как правило, те были чуть крупнее и окрашивали свою кожу светлой глиной, чтобы выделяться на фоне остальных. В принципе с задачей они справились — разведчики только сказали спасибо и быстро обезглавили войско.
Единственное преимущество нашего врага — это численность. Я не мог взять в толк, как в таких степях скопилось столько монстров? Чем они питаются? Где их жилища? И самое основное — что они тут вообще делали в чистом поле?
Организм и психика змееголовых туго реагировали на угрозу уничтожения. Вроде бы социальные существа и разум какой-никакой есть, но вот это вот отсутствие самосохранения как у примитивных монстров всё же сохранилось. Я думаю, смекалистые уже давно убежали. Здесь оставались идейные упрямцы, но и у них постепенно происходил слом.
Мы с Нобуёси довольно долго корпели над группкой из двадцати воинов, как вдруг они резко развернулись и побежали. Как будто что-то щёлкнуло в голове. Преследовать их мы не стали. Страх постепенно просачивался в змеиные мозги, и некоторые особи подались в бегство. Сзади прогремел ободряющий клич — я обернулся и увидел подоспевшую подмогу из трёх десятков витязей.
Похоже, враг отступал везде, иначе бы их сюда не послали. Оболенский и Абросимов тоже участвовали в отражении атаки, но больше с тыла врага. Наши воины врезались в ослабший строй змееголовых и мигом объяснили, кто тут не прав. Я с облегчением остановился, чтобы вытереть пот со лба. Мефодий прыжками убежал как раз поближе к ротмистру.
Вместе с Нобу мы не спускали с него глаз и обходили резервное войско с фланга, подчищая единичные цели. Надо было «выключить» действие некромантского клейма, потому как скоро витязи доберутся до берсерка, но назрела проблемка. Я едва поспевал, когда Куликов был с утяжелителями, теперь же преследование стало практически невозможно.
Прыгающая фигура здоровяка скрывалась всё дальше и дальше. Наконец, он сделал усилие, сиганул ввысь и почти достал до виверны Оболенского! В этот момент я обматерил себя на шести языках мира. Опытный магзверь ротмистра успел набрать высоту, но при этом не забыл, как следует вмазать хвостом по обнаглевшему человечку.
— Ё-моё, — я втянул голову в плечи, удар был такой мощности, что обычный человек был бы уже мёртв в полёте, но я верил в живучесть Куликова.
Берсерк очень далеко отлетел, настолько, что я не знал, как туда попасть пешком. Тем более через такое количество врагов, но бросать его не собирался.
— Экономь силы, — велел я Нобу, и мы оба закинули под язык несколько крупинок стяженя, чтобы снять усталость и забитость мышц.
Цели операции были выполнены — враг бежал, так что я без зазрения совести покинул бывшее поле боя. Мне всего лишь надо коснуться Мефодия мечом и можно возвращаться. Не может быть, чтобы его убили. Мы перепрыгивали через обгоревшие трупы, едва не задыхаясь от вони и дыма, кое-где на земле до сих пор трепетали одинокие языки пламени.
Выбравшись на чистый участок поля, я заметил, как нас по воздуху преследует виверна. Через минуту граф Абросимов решительно перегородил нам путь.
— В чём дело? — спросил я, подбегая поближе.
— Надо вернуться, — неохотно сказал Юра.
— Я без Мефодия никуда не пойду.
Разведчик поморщился, как от зубной боли, подыскивая нужные слова.
— Поверь, ему лучше остаться там.
— Это почему же? — возмутился я. — Не он ли почти в одиночку закрыл ваш промах с левым флангом? Что-то я не пойму, с каких пор мы стали так разбрасываться людьми?