— Да бездомные они, что не видишь, барон. Ростовские? — спросил он с сочувствием.
— Да.
— Слушай, возьми их, а? — Новиков, к моему удивлению, взялся опекать эту мелюзгу.
Мой дар показывал вот что:
Василий Тимофеевич Пахота
Отвага (11/100)
Лидерство (6/100)
Преданность к «В. Д. Черноярскому» (0/100)
Достигнута ⅕ предельного уровня развития.
Его чернявый друг имел другие наклонности:
Пётр Алексеевич Одинцов
Отвага (8/100)
Интеллект (11/100)
Преданность к «В. Д. Черноярскому» (0/100)
Достигнута ⅙ предельного уровня развития.
Оба для своего возраста неплохо одарены несмотря на отсутствие каких-либо мирных или боевых профессий. Всего десять лет — куда им? Однако же, и ворами, как Потап они не стали.
— Ты тоже хочешь к Нобуёси в ученики? — спросил я Петра, и тот послушно закивал.
Оно и понятно — повторяет за другом и готов идти за ним в любую авантюру, хотя имеет больше склонности стать магом. Что примечательно, отвага у обоих высокая, у крестьян она максимум пять-семь. Такое бывает, когда кто-то из предков служил и воевал.
— Мы не нахлебники, — резко вставил Василий. — Мы всё умеем — уже работали на стройке, скажи Петь.
— Да, мы не врём.
Честно, я не хотел их брать. Это не одно и то же, что лесорубы или иной какой взрослый, но с другой стороны… Я вспомнил себя в их возрасте и подумал, что бы со мной было, не появись Аластор? Кто бы дал шанс на лучшую жизнь?
Сельские сторонились меня: то ли боялись, то ли ненавидели за благородное происхождение, но я-то родителей не выбирал.
«Там меня не принимали крестьяне, а здесь — аристократы. Ничего не изменилось».
— Потап, — подозвал я шустрого толмача, и тот с готовностью встал рядом. — Под твою ответственность, понял?
— Идёт, — улыбнулся бродяга. — Что ребятня, спуску вам не будет, сразу говорю. За уроки придётся отработать.
— Отработаем.
— Всё идите за нами, — велел я обоим, ну а Нобу никто не спросил, хочет он обучать или нет, впрочем, я думаю, он не откажется поделиться немного знаниями.
Боюсь, после такого беспризорники взвоют, но так даже лучше: если убегут от сложностей, значит, им тут не место.
— Зинаида, накорми этих вояк, пусть помоются, и выдай им одежду подходящую.
Женщина приложила ладонь к щеке и с сочувствием произнесла:
— Ох, голубчики мои ненаглядные, что ж вы исхудали так? Намыкались, поди, сердце кровью обливается. Подходите, вот, сейчас каши налью.
— А нас не надо жалеть, мы не за жалостью пришли, — нахохлился Василий, но у самого глаза на мокром месте.
Лукична кого хочешь прошибëт своей добротой.
— Да-да, конечно, золотой, — шмыгнула она носом и незаметно смахнула слезу.
Я оставил их разбираться самостоятельно и велел Мефодию с Нобуëси разгрузить телеги. Кошевой отозвал меня в сторонку.
— Разговор есть, — как-то встревоженно начал он, а потом выложил обо всëм, что произошло с момента моего отъезда.
С каждым его словом меня разбирала злость, и лесоруб под конец совсем стих.
— Так, понял тебя, — я попытался успокоиться и отвлëкся пока на стороннее поручение. — Там в телеге бочки и зеленец. Скажи Ермолаю, чтобы приспособил их друг с другом и все продукты, что портятся, туда сложите и в погреб.
— Это мы придумаем, но, Владимир Денисович, погреба-то у нас покамест нет.
— К концу дня будет, — пообещал я, ему и пошëл в избу к Гио, мне сказали, маг отдыхает после разведки местности.
Джанашия гонял чаи на печи и, когда я вошёл, коротко мне кивнул.
— Одевайся, по дороге всё расскажешь.
— Мы куда-то едем?
— Да, в имение Черноярских.
Старик отставил массивную кружку в сторону.
— На отца родного пойти хочешь?
— А ты против?
Прославленный маг выражения выбирал осторожно, явно опасаясь стать причиной будущего кровопролития.
— Скажем так, я буду не в восторге. Препятствий чинить не стану, но в глазах моих ты потеряешь.
— Я тебе, Гио, благодарен, что защитил людей, — сказал я, тоже наливая в чашку кипятка, — но ты много на себя берёшь. Я не стремлюсь быть хорошим ни в чьих глазах — я глава феода и как скажу, так и будет. Мне нужно знать прямо сейчас: ты со мной или ты уходишь? Сомневающимся тут не место.
Старик прокряхтел и сполз на пол. Пока я отпивал из чашки, он подошёл ко мне.
— А как же долг?
— Мы в расчёте, и я никого не держу, но если остаёшься — ты полностью мой. Скажу убивать — ты убиваешь, скажу строить — ты строишь. Всё честно, так что выбирай.