— Не только за имение, но и за всë остальное.
Вот тут пришла моя очередь удивляться.
— У тебя нет таких денег, зачем ты обманываешь?
— Хоть завтра, хоть сейчас.
— Полтора миллиона?
— Да. Игнат, принеси, — велел он стоящему позади магу, и тот вышел вперёд, снимая со спины котомку и кидая её мне под ноги.
Полуоткрытая и наполненная крупными ассигнациями, она сразу же приковала десятки жадных глаз. Там лежало целое состояние, если тратить на одного человека. В масштабах постройки города тоже хорошее подспорье. По сути, это те самые деньги за стяжень, вернувшиеся ко мне после бартера за векселя.
— Дубраву можешь оставить себе, — покровительственно кивнул Денис Юрьевич, как будто сам заработал каждую копейку, а не лёг под иностранцев.
Рындин ни за что бы не ссудил банкроту такие суммы, этот всегда выгоду искал, а вот тевтонцы, давно зарившиеся на наши земли — первые кандидаты. Им даже не надо официально вступать в права, я уже видел, как они наводят в вотчине Черноярских свои порядки, управляя главой как марионеткой.
«Нашёл себе другого хозяина».
Не знаю, что там у него происходило в голове, но это опрометчивый шаг. Очень глупый и недальновидный. Пострадают все.
— Я её и не собирался отдавать. Хорошо, завтра пришлю к тебе своего человека с векселями. Потап, забери, — обратился я к толмачу.
Новиков с готовностью выпустил из перчатки живой «хлыст» и подобрал им котомку, не слезая с седла. Всплеск магии заставил охрану дёрнуться, но потом все успокоились. Потап пересчитал и подтвердил правильность суммы. Без учëта дубравы она даже была больше, но спишем это за моё беспокойство.
Мы с отцом пожали друг другу руки. Он, конечно, бесил, но в этот момент у меня к нему проскочила нотка жалости.
— И вот ещё, — вспомнил я. — Что будем делать с частоколом?
— Каким частоколом? — недоумевающе спросил Денис Юрьевич.
— Тот, который вы мне сломали.
Отец переглянулся с Гунтером и Цыбульским, те не понимали, что я от них требую.
— Так-то мои люди старались, строили — несправедливо вышло. Гио, будь добр, снеси вон ту стену, — указал я пальцем на деревянные укрепления.
— Погоди, я не… что вы собрались делать? Зачем? Мы же уже договорились…
Денис Юрьевич не успел закончить фразу, потому как Джанашия развернул скакуна, и через пару минут землю расчертила гигантская трещина, утащив за собой около ста метров высоченного дорогого забора.
— Вот теперь мы квиты.
Сделка нам обоим была выгодна, но терпеть скотское отношение я не собирался: за Николая отомстил и за частокол тоже с процентами. Хотя последнее было сделано больше для демонстрации силы. Мы развернулись и под неприязненные взгляды покинули территорию ордена. Теперь здесь хозяин тевтонский ландмейстер, а не Черноярские.
Жалко, что я не получу в своë распоряжение Драйзера и все владения. За мной осталась только дубрава, но и удерживать векселя я никак не мог. Тут всё честно — барон за них заплатил, отдал долг. Впереди теперь суд, и вот там я уже поборюсь за половину наследства.
На моëм пути выстроилась лестница из интриг, и я просто переступил очередную ступеньку, оставшись в плюсе. Эти полтора миллиона наличными дадут нам возможность быстро расшириться, набрать ещё больше людей и лучше приготовится к новому противнику.
Лесорубы с облегчением выдохнули, когда увидели нас всех целыми и невредимыми. Работа пошла веселей. Что касается Гио, то я велел ему в срочном порядке обустроить нам погреб.
— Вот здесь? — спросил он, указывая на клочок земли возле избушки.
— Сойдëт и здесь, — подтвердил я и оставил старика, тот всë справит как надо, я не сомневался.
Васька с Петькой успели привести себя в порядок и помогали Лукичне таскать вёдрами воду из реки и мотались по мелким поручениям от остальных лесорубов, потихоньку осваивались.
Срубов, к моему удивлению, было уже готово два, всë упëрлось в окорку брëвен и материалы. Так что не зря я набил ими целую телегу, обещали к вечеру закончить. Сам же я вместе с Мефодием продолжил работу над просекой. Мы сделали примерно одну шестую от положенного расстояния, что уже весьма неплохо. Через неделю закроем и эту цель.
Где-то спустя пару часов, к нам пришёл Гио в компании двух мальчиков. Последние со всем прилежанием кинулись собирать хворост и оттаскивать его к избушке, а старик потягивал из большой кружки квас, покусывая наспех сделанный бутерброд. Любитель он, однако, на ходу поесть — в прошлый раз я видел его с тем же набором.