Похоже, у нас будет пир. В животе урчало, почти сутки нормально не ела. Марсель оторвался от своего занятия и с легким поклоном поприветствовал меня:
– Доброе утро, ваша милость! Желаете обедать? Почти все готово, сейчас куропаток достану!
– Ты лучше сходи наверх, за больным поухаживай, сделай там все, что нужно… и поесть ему тоже принеси! – сказала я. Тот кивнул и с сожалением оторвался от своей “крутилки”. Он вытащил из печки вертел с двумя куропатками, одну сгрузил на тарелку, положив рядом пучок зелени, поставил для меня на стол в зале. Другую погрузил в большую корзину вместе с кувшином воды и еще какой-то утварью, подхватил двумя руками и понес наверх.
Стол в зале уже был очищен от следов вчерашней попойки, а пол отмыт от крови и подметен. Шкура вернулась на скамью. Молодчина Марсель, знает, что делать и все успевает! А ведь должен был устать вчера не меньше меня!
Между плитами пола я заметила клочок чего-то белого. Это оказался обрывок упаковки медицинской иглы. Я подобрала и выбросила его в тлеющий камин – не место здесь следам иного мира!
А потом села и пообедала вкусной печеной куропаткой. Съела ее всю, ломая руками и заедая молодым зеленым луком.
Когда Марсель вернулся, я решила пойти погулять.
– О, если сейчас я отлучусь, на кухне все сгорит, – с сожалением предупредил он.
– Ты можешь остаться, я пройдусь одна. Я не далеко, посмотрю окрестности, – ответила я. Он радостно остался возиться на кухне.
Глава 6
Днем двор не выглядел так зловеще, как прошлым вечером. Марсель и тут постарался, расседлал лошадей, засыпал овса в длинное корыто. Лошади жевали и чувствовали себя прекрасно.
У входа в кухню стояла телега, на ней лежали дрова и корзины с припасами. Я заподозрила, что лесник на радостях расстарался и добавил многое от себя. Вот эти пузатые бутыли с ручками и разнокалиберные сосуды, вроде банок зеленого стекла с соленьями и вареньями, это Марсель точно не просил. Ладно, пусть стоят, погреб большой.
Я невольно засмотрелась на банки. Каждая сделана вручную, ни одной одинаковой, но стекло ровное и прозрачное. Их украшали узоры в виде птиц, плодов, гроздей винограда из выпуклых стеклянных шариков. А на некоторых мастер изобразил герб баронства и довольно детально. В отдельной деревянной коробочке я заметила маленькую изящную шкатулку из коричневого стекла. Шкатулка была до середины наполнена какими-то крупными кристалликами. Мне стало любопытно, что упаковали с такой заботой. Открыла, понюхала… да, похоже, это просто сахарница. Мило!
Да, если здесь такие мастера, то продавать стеклянные бусы надо в нашем мире!
От этого гостеприимства стало не по себе. Оно мешало и дальше ненавидеть бандита. У него, оказывается, были близкие, которые за него радовались и переживали. Этот старичок, наверное, еще его отца мальчишкой знал, и Каидо ему как внук родной. И барон сам тоже, ишь ты, слуг отпустил на заработки, кормить семьи! А как же угнетать и эксплуатировать? Это как-то слишком… по-человечески. А кто ему теперь убирает или там, муку мелет? Сколько рук, интересно, требует такое хозяйство?
Чтоб иметь представление, как живет обычное феодальное поместье, я решила осмотреться. Обошла дом, увидела колодец с большим скрипучим воротом, запущенный огород, где свободно гулял упитанный кролик, хозяйственные постройки, каменистую дорогу вниз.
Дорога огибала холм. Я продолжила прогулку по ней. С одной стороны был спуск, покрытый соснами и ежевикой. Внизу виднелось озеро и поселок. С другой стороны холм стоял стеной, в нем были встроенные каменные арки с закрытыми воротами и с торчащими из земли трубами. Не то погреба, не то мастерские. Заброшенные.
Дверь одной такой землянки оказалась не заперта, болталась на ржавых петлях. Я заглянула внутрь. Ну да, здесь была мастерская. По периметру квадратного помещения стояли столы, стеллажи вдоль стен еще хранили какие-то орудия, много бутылей, сосудов, а под ногами хрустело битое стекло.
Я прогулялась еще немного и добралась до озера. Вышла на песчаный пляж с голыми кривыми корнями старых сосен. Потрогала прозрачную чистейшую воду – ледяная. Летом бы сюда!
В поселок не пошла, полюбовалась издали на маленькие аккуратные домики с бурой черепицей на крышах. Что-то поблескивало в оконных проемах. Похоже, в крестьянских домах были стеклянные окна!
Это и есть бедный невезучий Руан?
Вернувшись в поместье, я застала Марселя в зале, он накрывал на стол.