Залитый святым элементом и небесной силой, лежачим потянулся к чужой голени. Однако Хинахи бросила страдальца над собой. Ему привиделось, что атмосфера девушки ненадолго посуровела, словно он нарушил табу, и за ним придёт инквизиция.
☙
Хлопки перешли во взрывы. Сливающаяся аура наставника и ученика детонировала воспламенявшимся порохом. Борьба продлилась аж до вечера и, похоже, не подаёт признаков кончины.
Мацумори зеркально копировала мальчика вплоть до общего напряжения в мышцах. Казалось, он сражается с клоном. Таким образом Доро потихоньку исправлял подмеченные осечки. Чем толковее сражался он, тем ближе особа становилась к идеалу. Поле боя залилось потливым дождём.
Хино потерял чувствительность ко времени. Оно перестало иметь значение. Сознание занято лишь совместным танцем ребят. Он стремился разбить непроходимую блокаду мастера боевых искусств (а именно им и была Хинахи). Из неё исходило давление, сопоставимое с Зецу. Не даром сказано: битва грациозней всего, когда оба претендента на победу равны. И её темп рос сопоставимо развитию парня.
Юноша претерпел испытание из около двадцати обещанных заклятий. Его мучительница не врала, когда заявила о разносторонности вложенных в мистический конструкт чар. Познакомила с водой, разрядами, камнями. Заклинания, фактически, сравнимы с комариными укусами, однако в его усталой форме наносят ощутимый урон.
«Исцеление» действовало бесперебойно. Только так он компенсировал накапливающиеся повреждение и царапающее спину истощение маной.
«В тебе куча тайн, Хино, — вела душевный монолог Мацумори. — Кем же были твои родители? Неужели сама Судьба привела тебя к Шичиро-куну, как и меня?»
Этот странный подопечный, поначалу отдающий приевшейся обыденностью, поразил её. Он не был примечательным или активным. Вёл жизнь скромного старшеклассника без перспективных взглядов на будущее. Вероятно, после академии, он подаст документы в экономический университет, отучится и закончит жизнь офисным планктоном-отаку. Вот как она воспринимала Доро.
Но мальчишка сунулся в пагубную стезю, где угроза существованию поджидает за любым углом. Столь смелый поступок вырывался из принятого сценария, ошеломив её. Данный выбор алогичен, ведёт к печальному исходу. Следует отметить: до прямого влияния фермы на организм простого академиста, Хинахи не видела в нём весомых отличий от посторонней серой массы, встречаемой ежедневно.
Для неё Хино — аномалия, переменная, вырвавшееся из уравнения. Однако если он — компонент судьбы Такашики, пазл складывался; ибо судьба — нечто большее, чем красивое слово. И ей об этом прекрасно известно.
Она усмехнулась, обводя взглядом выросшую золотую клетку. Оппонент попробовал получить преимущество, ограничив ей простор к движениям. Напротив, у него свободного места с запасом.
Её схватили в тиски по трём периметрам. Она опустилась, перестав имитировать Доро. Тот ждал данного исхода, подготовив опасный ход. Святая и небесная силы совместились в побелевшей голени. Широко Навевает фигурой нападающего, оказавшегося перед вратами. От победы отделял гол. Хино бил так, будто надеялся отшвырнуть особу далеко-далеко. Он провернул на пользу скользящую от водных заклинаний и пота подошву. И Хинахи, естественно, не позволила свершится задуманному, послав ударную волну по юноше, балансирующему на грани.
«Ха, как я и рассчитывал!»
У разогретого противостоянием Доро вышло объединить два процесса с отличными друг от друга целями. Пока он усиленной голенью отвлекал наставницу, сознание породило несколько святых блоков на приличной высоте. Те отразились в глазах.
Акт ещё не завершился. Мацумори заметила кривые падающие формы святости, а также то, что парниша готовит на очереди лежачий выпад.
— Хорошая работа, Хино.
Раздался массивный гул. Около Мацумори завертелся солнечный вихрь. Забор собрался в плотную колонну, обретя режущее свойство. В его радуге вся трава и посланные блоки были скощены под ноль. «Издеваетесь?» — цыкнул страдалец.
Веки персоны выжидающе захлопали. Аура, взывавшая к трепещущей жути, утихомирилась. Из под неё вышел звонкий голосок:
— Чего прохлаждаешься? Остыл что ли?
— Прикидывая, как разрушить твой торнадо.
Он беспокоился об остроте заслона. Пройдёт насквозь — разделят на полчища стейков. Малоприятная прерогатива.
— Спустя столько часов, сохранил инстинкт самосохранения? А я надеялась выдоить из тебя все капли.