После речи Шонера всё более или менее пришло в какой-то порядок: Кречин- ский пока будет в Клинике; троих зооморфов-леопардов, убитых Гюнтером, надо похоронить. Бажене то, что не объяснила Марина, должен объяснить Артур. Последнему оставшемуся в живых животному, которое Шонер сходу назвал Матильдой, надлежало надеть намордник, препроводить его в одну из клеток Клиники и кормить только овощами и фруктами. И только через прутья.
Матильда, уже в наморднике, больше напоминавшем противогаз, подгоняемая прикладом карабина, шла по коридору пружинящим шагом, семеня грязными ногами. Руки ее цепляли стену, оставляя на штукатурке царапины от когтей. Время от времени она оборачивалась на Гюнтера, скалилась и издавала предостерегающее шипящее рычание, в котором было больше ужаса, чем угрозы. Туолини, вышедший из комнаты «Хунде», оцепенел, увидев ее. Глаза его раскрылись в благоговейном ужасе, он уронил дубинку, упал на колени, уткнувшись головой в пол, и закрыл шейные позвонки ладонями с дрожащими пальцами.
- Санитар леса, похоже, оробел. - с ироничной разочарованностью протянул Артур. - Это ему не «хунде» палкой пугать. Какова все-таки сила веры!
Стало понятно, что ухаживать за Матильдой-леопардом придется кому-то из нас. Впрочем, если не считать привитый навык неизбежно реализуемым, ее можно было и не бояться. По крайней мере Шонер, несколько раз тщательно обследовав Матильду на «Церебрум идеа», после режима релаксации позволил ей жить вместе с остальными зооморфами, то есть на Ферме.
ВАЛЕРКА
Жизнь потекла по обычному графику. По истечении трех недель Йозеф Кре- чинский был признан практически здоровым, а шрам не портил его, так как через небольшой срок просто обязан был спрятаться в складках широкой шеи. Баже- на, как по моим наблюдениям, так и по мнению Валерки, успела отблагодарить Гюнтера за спасение. «Шкурка она и есть шкурка. Только у нас она из белки, а у них - из банана».
О скандале между Кречинским и Шонером поведал Артур: Кречинский требовал полного расчета и собирался прервать все отношения с островом. Шонер полностью рассчитался (опять же по сведениям от Артура), но уговаривал Йозефа подумать.
...Появился Валерка. Племя танайя переживало период какого-то местного поста-рамазана, и белого гостя попросили удалиться, чтобы он своим расхле- байством не нарушал устоев. Вильгельм Шонер принял блудного Валерку в соответствии с христианскими традициями: угостил шнапсом и принял исповедь. Скорее всего, недостаточно искреннюю, так как, оставшись один на один со мной, Валерка раскрылся:
- Не могу я, Димон, все эти его шуры-муры переносить! До фонаря мне эксперименты во имя человечества! Куда оно, человечество, денется? Живу я здесь, на острове, и мне нравится! И вы, и танайцы, а главное - климат! Не станет вас - по фигу. Не станет танайцев - тоже по фигу. Туповатые. А ты что, к этому не привык? Дикари-дикари. Живут они, как наши колхозники - с утра до вечера. Ты вот знаешь, что у танайя восемнадцать способов выхватить рыбу из затоки? А то, что у них восемь названий коры одного только фикуса, тебе ни о чем не говорит? И зооморфов ваших не боюсь: по сути - пацаны и девчонки! Между прочим, на Гавайских островах электричество появилось раньше, чем в Вашингтоне!
Как бы промеж делом Валерка начал переключаться на то, что в данный момент волновало его значительно больше.
- Ну, снял меня папаша с довольствия! И что ты думаешь: загнусь от этого? Вы еще и сами от ежа ушки получите.
И нетерпеливо вздохнул:
- Поищи что-нибудь. Может, у доктора попроси. Скажи, что для себя. Маловато налил, фашист! И шнапсик их слабенький. Да, Димон, ты сколько рас знаешь?
- Меня учили, что основных - три: европеоидная, монголоидная и негроидная.
- Да ты расист, Димон! От белого до черного раскидываешь, а не наоборот. Слушай сюда. Только в Океании двенадцать рас. Вернее, тех народов, которые имеют признаки расы. .Это я к чему?
Валерка несколько замешкался, ибо желание «добавить» разгоняло все остальные мысли, как летний ветер - тополиный пух.
- Да, о высшей расе. Немцы в следующей войне будут уничтожать нас, недочеловеков, в микроволновых камерах. Кстати, наш папаша сам тирозином форму поддерживает. Уронил как-то обертку. Не помнишь, что это такое?
- Аминокислота. В его возрасте и при его работе с утра полезно.
- Ладно, Димон, кончай кролика доить. Так на чем мы остановились? Ты идешь искать бухло?
У меня имелся свой запас. Валерка был угощен и препровожден в комнату, которая все это время числилась за ним. Я, пока Валерка накачивался, выслушал его не очень внятный, но детальный рассказ о пребывании на узбекско-афганской границе.