Крестьяне уходят из деревень, записываются в матросы, отчего хлеб дорожает. Бродяги кормятся на берегу, пока не попадут на рыбацкие суда. Прочих ловят, ссылают в мастерские, обучают ремеслам. После определенного срока людям возвращают свободу. В стране открыто торгуют рабами, в знатных домах появились красные и черные слуги. Иногда их крестят, дают христианские имена, что и я сделал с Энрике.
Пенсию тебе не дали за самовольный уход со службы. Желаю здравствовать! Фернандо де Магеллан».
Высохли последние строки, потемнело небо за окном, а он сидел, слегка поглаживая больную ногу, смотрел на ветвистые раковины, тускло поблескивающие розовым перламутром; на побуревшие в сумраке красные кораллы, украшавшие рукоять меча; на крест с оживавшим по ночам обнаженным Христом, чью боль в ноге от гвоздя он ощущал в жару.
Вынужденный бездействовать, Магеллан одинокими вечерами запирался в комнате, ложился на кровать, глядел в потолок. Доски начинали двигаться, скрипеть, из окна просачивался свежий воздух, мысли уносились за тысячи миль на край света, где под ногами топилась смола палуб, шумели деревья, где в маленькой хижине под пальмовыми листьями с молодой туземной женой жил единственный друг, променявший бесконечные тревоги капитана на первобытное счастье.
Фернандо мог остаться на островах, но он хочет славы и денег, много славы и много денег. Мечтает стать вице-королем открытых земель, собственных островов и архипелагов; хочет из четвертого разряда дворянства перейти в первый; быть здоровым, сильным, великим. Поэтому он здесь и не покинет дворец, пока Мануэл не примет его предложение.
Глава IV
Секретный архив
Королевское хранилище Тезорариум – библиотека книг по мореходному делу, карт, глобусов, образцов навигационных инструментов, судовых записей, отчетов капитанов – расположилось в старом низком сводчатом здании с узкими стрельчатыми окнами, толстыми стенами, массивными коваными дверьми с большими надежными замками, издающими мелодичный звон при повороте ключей. Здесь собрали все, что накопил человеческий опыт в познании морей и океанов, от подробнейшего описания течений и ветров до фантастического чудища крак, лежавшего на поверхности воды так долго, что на его спине вырастали деревья, селились люди и звери, пока он не опускался в пучину. На таком лжеострове служили мессу монахи святого Брендана, мореплавателя раннего Средневековья. Здесь были научные трактаты о драконах длиною в милю, заглатывающих корабли и флотилии; о сосущих рыбах, затягивающих в глубь лодки и каравеллы; об огромных птицах рух, ударами крыльев ломающих мачты, когтями раздирающих паруса. Серьезные люди спорили на латинском языке, как едят двуглавые великаны и разговаривают туземцы с песьими головами. Легенды подтверждались рождением уродцев, поэтому сказкам верили, передавали их из уст в уста с добавлением подробностей. Но не ради диковинных рассказов приходил сюда вторую неделю Фернандо, он привык к ним с детства, как привыкают к бесхвостой собаке, не задумываясь над тем, что родилась она нормальной.
Магеллан перечитывал, запоминал, выписывал сведения по навигации, искал подтверждение своим мыслям, намек на проход через Америку в Индию, который безуспешно искали Колумб, Пинсон, Кортериал, Кабот, Веспуччи и многие капитаны с твердым упорством фанатиков, абсолютно убежденных, будто моря должны соединяться между собой.
– Желаете посмотреть карты? – слегка поклонился в приветствии служитель, земной меритель пространства, поседевший и располневший в тиши прохладного кабинета.
– Да, сеньор картограф.
– Указом от 13 ноября 1504 года под страхом смертной казни запрещается разглашать сведения относительно земель и судоходства южнее африканской реки Конго, «дабы иностранные государства не извлекали выгоды из открытий, сделанных Португальской короной».
– У вас лежит моя расписка, но каждый раз, когда я прихожу в Тезорариум, вы напоминаете об этом.
– Я исполняю свой долг, – миролюбиво согласился служитель.
Отворилась тяжелая резная дверь в полтора человеческих роста, с литыми латунными бляшками и стальным нидерландским замком. Офицер прошел в зал, где вдоль стен и посередине стояли шкафы, а у окон – столы, заваленные бумагой, кистями, красками. Рядом с ними работал переплетный станок, принесенный из полуподвальной мастерской, где травили клопов и тараканов. Пахло кожей, рыбьим клеем, скипидаром, растительным жиром, запахом свежеотпечатанных книг. Отчеты капитанов подвергались тщательному изучению. Документы приводили в порядок, перерисовывали, размножали, переделывали в крупные атласы. Около десятка ученых занимались исследовательской работой, систематизировали знания по географии, астрономии, навигации; собирали первые сведения по этнографии народов Африки, Азии, Индии, Малайзии, Америки; размещали в соседнем зале привезенные в дар чудеса заокеанских владений, не представлявшие ценности для казны. В будущем диковинкам хотели выделить специальное помещение.