Делаю шаг и вновь останавливаюсь.
- Но как ты узнала, когда я при...
- Мне позвонил твой водитель, - и не думает она оборачиваться.
- Сэмми?! Анна, кофе...
- Стынет, - обрезает она.
Определённо, не зря она мне сегодня снилась. Тысячу лет так хорошо себя не чувствовал. Откидываюсь на спинку стула. Делаю большой глоток... С зефиром. Она принесла мой любимый кофе. Но это-то она откуда могла знать? Я тысячу лет его не пил. С того дня, как умерла мама. И до прошлого раза, когда Анна принесла его первый раз.
Мама одна умела его так готовить. Сначала раздавливала в кружке вилкой зефир, а потом он таял, образуя воздушную пенку. Дьявол! Уверен, этот кофе сделан именно так. Я даже прикрываю глаза от удовольствия. И даже на секунду задумываюсь, а не навестить ли мне отца. Мы не разговариваем больше пяти лет. С похорон. И эти клинки, что он выковал своими руками, стоят как напоминание о том, чтобы я никогда не поступил как он.
- Йорн! - сообщает интерком. Но голос Анны, перегородившей дверь Моргану, я слышу громче.
- Пусть проходит, - едва успеваю стереть с лица улыбку, когда, мягко качнув бёдрами, мой секретарь освобождает дорогу именному партнёру.
- Ты подумай, - возмущённо закрывает он дверь. - Она меня! Меня не пустила без разрешения! Это что ещё за... бельгийские вафли, Эйв?
- А ты думал, тебе сойдёт с рук, что ты пытался её использовать? - Белобрысый Йорн застывает посреди кабинета, словно забыл, зачем пришёл. - Она мой человек. И, будь добр, впредь спрашивать, если тебе что-то понадобится от моего помощника.
Я понятия не имею, о чём говорю, но прекрасно знаю замашки Моргана. И, судя по тому, как Йорн топчется и втягивает голову в плечи, попадаю точно в цель - он её чем-то обидел.
- У нас проблемы с «Визерикусом».
Едва успеваю накрыть рукой интерком и смерить Моргана ненавидящим взглядом.
- Анна, мне, пожалуйста, ещё одну копию завещания Солла, устав его компании и всё, что там к нему прилагается.
- Хорошо, мистер Хант, - нарочито громко произносит она в переговорное устройство, чеканя слова, как монеты. Они могли бы со звоном падать в пустую башку Моргана, чтобы тот научился думать, прежде чем сообщать плохие новости, когда не следует.
Смотрю, как она уходит. Это явно становится привычкой. Дурной. Но не могу оторвать взгляд. Сегодня она в красном. Наверняка это какой-нибудь карминовый или коралловый, или названный в честь нетускнеющих полотен Тициана. Йорн в этом разбирается, не я. Я же мысленно вижу это платье где-то на полу, рядом с тем бесформенным свитером. Там бы ему самое место. И только вдоволь насладившись этой картиной, разрешаю говорить Йорну.
- Ты хотел сказать: у тебя проблемы?
- Нет, Эйв, у нас, - протягивает он документы.
- Что за хрень?! Коллективный иск? - вчитываюсь в строки. - Но «Визерикус» не занимается лекарственными препаратами, только субстанциями.
- В том-то и дело, - мнётся Йорн. - Каждая из семи компаний получила по коллективному иску от людей, что принимали их препараты. В результате проверки они пришли к выводу, что использовали при производстве одну и ту же субстанцию «Визерикуса» и готовы заявить о нарушениях качества, объединив эти иски.
- Семь корпораций по всему миру? Больше пятисот человек написали заявления? - лезут у меня глаза на лоб. - У нас нет таких ресурсов. Они же нас разорят.
- Поэтому я и говорю, что это наши проблемы, - вздыхает Йорн.
- Надеюсь у Лиона Визе железные яйца, - с тяжёлым вздохом закрываю папку. - Если это попадёт в СМИ, то раздуют скандал. А если дойдёт до суда, то акции «Визерикуса» упадут так, что компанию будет впору продавать с молотка.
- Её раздерут на части кредиторы, - опирается на стол Йорн.
- Мы не допустим этого суда, - снова заглядываю в документы. - Кто такой вообще этот Томас Ривер?
- Том?! - застывает на пороге Анна. Её взгляд жжёт так, что от меня реально только пар не идёт. - Что сделал этот ублюдочный Ривер?
- Он... в общем... - не знаю, как ей сказать, но она сама выхватывает папку.
- Ах, он кусок дерьма! - гневно отшвыривает она синий пластик. - И когда вы собирались мне сказать?
- Я сам только что узнал, - развожу руками, слегка озадаченный такой реакцией.
- Твой устав в переговорной. Диана Солл тоже. А с этим мудаком Томми я разберусь сама, - разворачивается она резко.
Рыжая копна мягко падает на спину. Обтянутые тонкой тканью платья бёдра покачиваются, словно выбивают ритм «та-так! та-так!», когда танцующей походкой она уходит.
Мы молча провожаем её с Йорном глазами. И ни один из нас сейчас не сомневается, что она порвёт его на ленточки, этого несчастного Тома Ривера, кем бы он ни был.