- За благословенную солнечную Мартимон-Плаза!
Сейчас, после вечерней прогулки девушка стала еще прекрасней: горели вишневые губы, сияли глаза, и босые ноги придавали ей особую свободную дерзость.
- Джонсон, помните, наш разговор про талисманы... Вы действительно возите с собой те шахматы?
Он достал из шкафчика коробку, приоткрыл:
- Вот они, мои любимые. Белые вырезаны из слоновой кости, черные - из антрацита. Но не в этом дело...
- Я помню, Джонсон. Первая победа самая сладкая... - она подошла ближе, утопая узкими босыми ступнями в пушистом ковре.
Над круглой, застеленной темно-красным покрывалом кроватью висело такое же круглое огромное зеркало. Он удобно уселся, запрокинув голову, улыбнулся своему отражению, Алиса в это время играла с поясом, с длинной кожаной змеей.
- Учти, я староват для долгих игр.
- Не поворачивайся! - она обошла сзади, и по тому, как запружинила кровать понял, что залезла с ногами.
- Не поворачивайся!
Ремень от платья лег повязкой на глаза, и Карвен вдохнул аромат ее духов: цветы и деревья юга, обещающие и дразнящие одновременно.
И хрустнули, сцепившись, зубы, и выгнулось дугой тело, и он уже лежит, скрючившись, лицом в ковер, и жует ворсинки... Электрошокер.
- Все, Карвен. Игра закончилась.
пистолет под подушкой... приподняться... дотянуться... одним волевым усилим...
тьма вспыхнула в глазах, и когда он утер кровь, то увидел холодные, жестокие глаза наемника, профессионала, знающего свою работу... Как он сразу не догадался ...
- Шахматистка... - прошептал беззлобно.
Девушка сдернула покрывало:
- Что припрятал, Карвен? Отлично, пистолет. То что нужно.
Она исчезла на секунду, а потом Карвен увидел прямо перед собой дуло направленное прямо в лицо и черного ферзя - пистолет в одной руке, ферзь в другой.
- А это зачем? - едва слышно спросил, сплевывая кровь.
- Вспомни, Карвен. Вы сжигали траву, долбили камни... Он нашел силы сменить носителя еще раз. Шахматы были с тобой и тогда.
Карвен невнятно выматерился и просипел: ничего не понимаю.
- А знаешь, как я удивилась? Когда ты играешь в шахматы, и одна фигурка, только что послушно переставленная в следующую клетку, вдруг говорит твоему мозгу: убей его.
- Что?
- Мы с тобой оба люди ушлые, и видали много, но ферзь, который предлагает убить своего хозяина... У меня чуть глаза не вылезли, Карвен. Я потом соврала, что увидела бывшего.
Карвен посмотрел в дуло - пистолет не дрожал, не колебался, он удобно лег в руку нового хозяина... Потом перевел взгляд на блестящую черную фигурку.
- А я говорю - про себя, конечно, а как оплатишь? И он мне в башку первые числа твоего банковского счета, но не все, не до конца... Хитрый, гад. Я должна была заставить тебя услышать одну последнюю фразу.
Алиса прижала ферзя к уху:
- Он уже угасает, осталось совсем немного сил... Он умирает, Карвен. Вот что нужно сказать: Оооооооо, ууууууууууууууууууууу, Анкхалара-Уйкрео...
И тут Карвен закричал:
- Алиса, это бред, бред! Забирай мои деньги, все! Я сам скажу тебе номер своего счета! Просто выкини эту дрянь!
- Осужден на смерть - продолжала она, прижимая ферзя к уху. Прошептала: давай, последнее усилие... - Карвен, ты осужден Анкхалара-Уйкрео, правда не знаю что это такое..
-Это бред. Это какой-то бред. - проговорил под звук глухого выстрела, уже ныряя в вечную тьму.
Девушка обтерла бокал о подол платья, так же вытерла пистолет, положила его рядом с неподвижным телом. Присев на кровать, надела туфли.
Потом положила шахматную фигурку на ладонь, провела по гладкой блестящей поверхности пальцем:
- Давай, король. Я свое дело выполнила. Еще три цифры. Давай.. три, семь, девять. Девять? Последняя девять?
Девушка прижала фигурку к голове, потрясла ее.
- Кажется, все. Как долго ты ждал этого дня... И положив ферзя в коробку, девушка вышла из номера, повесив на дверь табличку: не беспокоить.