В городе спускать Цезаря с поводка они не решались. Конечно, пес беспрекословно выполнял команду «ко мне», но они не знали, как именно он потерялся, и боялись, что охотничий инстинкт может сыграть с ним злую шутку, и, погнавшись за какой-нибудь кошкой или другой собакой, он потеряется снова. Здесь, в наглухо запертой коробке, отпустить собаку на свободу можно было без опаски, чем Макс и не преминул воспользоваться.
— Мить, ты чего там стоишь, иди к нам! — позвал он Дмитрия, видя, как тот в нерешительности топчется на горе. — Они без тебя покатаются. Иди, смотри, как нам с Цезарем весело.
Воронову весело вовсе не было. Он злился на себя, что согласился поехать на дурацкую базу. Сразу было понятно, что ничего хорошего из этой идеи не выйдет. Дмитрий был страшно далек от той красивой жизни, которая предусматривала подобные развлечения. Окружающие мужчины щеголяли в дорогих спортивных костюмах. Надписи «Боско» и «Сочи-2014» свидетельствовали об их положении в обществе вернее, чем красующиеся на волосатых запястьях «Ролексы» и «Монбланы».
Лыжи у них в руках стоили больше, чем вороновская месячная зарплата, и он в своих вытертых джинсах, голубой вязаной шапочке и непонятной породы пуховике чувствовал себя как бомж, тайком прокравшийся в чужой дворец и из-за портьеры подглядывающий за роскошным балом.
Обиднее всего было то, что Лелька и ее друзья в этом гнусном лощеном кругу чувствовали себя совершенно своими. Новомодные горнолыжные костюмы с символикой сочинских Олимпийских игр были только у Полянских, однако все остальные по этому поводу, кажется, совсем не парились.
— О чем страдаешь? — Вкрадчивый шепот над ухом заставил его вздрогнуть. Задумавшись, Дмитрий даже не заметил, что съехавшая с горы Лелька поднялась обратно и незаметно к нему подкралась.
— Я не страдаю, мне тут просто совершенно нечего делать, — отделался полуправдой Дмитрий, которому вовсе не улыбалось признаваться ей, что он попросту комплексует.
— Митенька, это очень демократичное место. — Лелька улыбнулась и слегка укусила его за ухо. Уху стало горячо и щекотно, и всему позвоночнику, вдоль которого вспыхнул жар, тоже. — Сюда приезжают представители очень сильно среднего класса, такие как я, как Наташка. Тут олигархи встречаются достаточно редко, это же не Швейцарские Альпы, не Куршавель и не новомодный горнолыжный курорт в Вероне.
— А разве в этом году Куршавель не отменен? — делано удивился он, радуясь, что она так хорошо его понимает, и стыдясь этой нечаянной радости.
— Ну, это и не Красная Поляна, не Роза Хутор и вообще… — Лелька непонятно повертела в воздухе ладонью, упакованной в яркую вязаную варежку. Он поймал ее руку, стащил варежку и поцеловал теплую мягкую ладошку. — Ми-и-тя. — Она вырвала руку и опасливо посмотрела по сторонам, не видит ли кто. — Ты не страдай. Все хорошо. Мои друзья не кусаются.
— Этот рыба очень добрый, — вдруг вспомнил Воронов, и они оба расхохотались.
— Правда, Митя. — Она вдруг стала серьезной. — Они все очень хорошие. И все понимают. Мы так давно друг друга знаем, ужас сколько времени! С детства. Иногда мне кажется, что я Алиску и Наташку знала еще до рождения. Нам всегда хорошо вместе. И тебе тоже понравится в нашей компании, вот увидишь.
— Мне везде понравится, если ты рядом, — сказал он. — Я ради этого даже вольер с крокодилами стерплю.
— Мои друзья не крокодилы. — Она снова оглянулась по сторонам и ласково провела ладонью по его чуть небритой щеке. — Ой, колючий какой! Они очень простые люди, Митя.
— Ага. Один — профессор филологии, другой — крутой бизнесмен, Наталья твоя — бизнес-леди, которая отель сама построила. Не женщина, а сметно-вычислительная машина. Алиса вообще замужем за олигархом. Какое счастье, что его еще тут нет!
— Это скорее несчастье, чем счастье. По крайней мере, для Игоря с Алисой, — покачала головой Лелька. — И все они не в одночасье стали богатыми и успешными. Много через что пройти пришлось.
— Ага, вот только алкоголизмом никто из них не страдал и до состояния бомжа не скатывался.
— Вот что, Митя. — Ее тон внезапно стал жестким, глаза сузились, и их серый перелив превратился в затвердевшую сталь. — Ты бы прекратил себя жалеть. Не маленький все-таки. Если тебе интересно, то, уйдя из спорта, Гоша закладывал за воротник так, что у него были все шансы оскотиниться. Если бы не Инка, скорее всего, так бы и вышло. Короче, ты не эксклюзивен, дорогой мой. И еще. Кончай страдать. Вливайся в коллектив. Уверена, что он тебе понравится.