— Но это ложь!
— Знаю, но Стоун утверждает, что несколько раз видел Пауэра выходящим из твоего номера.
— Майкл никогда не был у меня в номере!
— Был, но в твое отсутствие.
— Что теперь будет с Грегори? — спросила Фея, чувствуя себя виноватой. — Его драгоценная карьера полетит под откос!
— Вероятно, он уже утешился в объятиях Джейн. Слава богу, что полиция решила проверить эту историю про Пауэра, иначе мы бы никогда не узнали, что ты уехала из больницы с ним. Сестра сообщила, что ты ушла добровольно…
— Я направлялась к тебе. Вчера утром я прочла дневник…
— Только вчера?
— Не могла собраться с духом. А потом мне было необходимо поговорить с тобой. Майкл предложил меня подвезти. По дороге я уснула, а когда проснулась, мы были уже в Голливуде, и он называл меня Грейс…
Пит вздохнул:
— Когда позвонила Мерил и сказала, что ты ушла из больницы, я понял, что-то не так… А потом я увидел розы и сказал полицейским, что тебя увез Пауэр. Грейс каждую неделю получала букет белых роз. Я шутил, что у нее появился тайный поклонник. Это ведь Пауэр присылал розы?
Фея кивнула.
— Он убедил себя, что Грейс на самом деле тебя не любит, он просто не мог смириться с этим.
— Из-за этого безумца я потерял любимую женщину! — вздохнул Пит.
Фее нечего было сказать. Грейс победила страшную болезнь, смирилась с тем, что у нее никогда не будет детей, и погибла так нелепо от руки маньяка.
— Если бы ты попыталась ему помешать, он бы и тебя убил.
— Пит, я никогда ни о чем не просила тебя, не буду и теперь…
— Ты мне нравишься, Фея. Но я не уверен, что этого достаточно.
Фея с трудом сдержала слезы.
— Передай полицейским, что я пришла в себя. Наверное, они захотят побеседовать со мной.
Пит кивнул.
— Фея, я ухожу… — Он помолчал. — Когда вернусь, не знаю. Но вернусь. Подожди немного, хорошо? Понимаешь, жизнь не пологий пандус, а лестница с крутыми ступенями. И каждую новую ступень нужно брать рывком, а на меня нашел столбняк…
— Бывает… — вздохнула Фея, решив ввериться судьбе.
Она считала, что человек силен не тогда, когда борется с судьбой, а тогда, когда действует с ней в согласии.
Беременность протекала легко. Роберт с Мерил уже знали о том, что Фея ждет ребенка, но понимали, что Питу пока нельзя об этом говорить.
Уже прошло полгода, а Пит все не появлялся. Фея с матерью готовили детское приданое. В то утро они ходили покупать кроватку и коляску. Фея устала, легла на кушетку и уснула. И ей приснился сон, будто она в доме Пита, в гостиной. Стоит и не знает, что ей делать. От единственной лампы, затененной большим букетом белых роз, падает бледный свет, и стены, ковер и все кругом серебристое, отчего вся комната кажется призрачной. И вдруг в гостиную входит Грейс в длинном белом платье с чем-то вроде пелерины на плечах, садится в кресло, улыбается и начинает говорить. «Люби Пита, Фея. Люби дочь, которая у тебя скоро родится» Но у нее родится сын! «Сын у вас с Питом будет потом…». Но у них с Питом нет будущего! «Пит любит тебя, Фея. Я знаю… Теперь он твой». Нет. Пит не любит ее, он никогда ей этого не говорил. Пит думает лишь о себе. Он порой безжалостный, беспощадный… Разве она не права? «Ах, Фея, запомни, женщине прощают всякий вздор, но не прощают правоту! Люби Пита, каким бы виновным он тебе ни казался. Принимай то, что есть. Никогда не пытайся изменить его натуру, чтобы сделать себя счастливой. Думай о том, как сделать счастливым его. Придирки, нападки заставляют любимого мужчину обороняться, и любовь — а в ней он ищет только доверия и прибежища — становится для него полной угроз и ограничений. Теперь я это понимаю. Ну, прощай». В руках у Грейс вдруг оказался колокольчик, раздался трезвон, и Фея проснулась.
Звонили у дверей.
— Кто там? — крикнула она.
— Доставка для мисс Гриффитс, — произнес приглушенный голос.
— Минуточку! — Она распахнула дверь и с удивлением обнаружила у дверей коробку, а в ней двух пушистых котят.
— Откуда вы взялись, малыши? — Фея подняла голову и увидела Пита. — Пит! — радостно воскликнула она.
Он шагнул ей навстречу.
— Я подумал, что для начала нам надо завести двух котят, а поскольку это мальчик и девочка, то скоро у нас будет полный дом кошек! Боже мой! — Пит изумленно уставился на живот Феи. — Мне не сказали, что ты ждешь ребенка.
— Мы ждем ребенка, — улыбнулась Фея.
— Я люблю тебя, Фея. Я полюбил тебя сразу, но ненавидел себя за то, что посмел вновь любить. Я винил себя в смерти Грейс и считал, что не заслуживаю счастья.
— Я по-прежнему считаю, что ты принял тогда правильное решение.
— Грейс — мое прошлое, а мое будущее ты!
— Но ты говорил, что не можешь находиться со мной там, где был с ней…
— Потому что ты заставляла меня ее забыть. А в ту пору я не хотел забывать.
— А теперь?
— Я бы не пришел к тебе, если бы не был уверен, что с прошлым покончено и что я могу дать тебе то, что ты заслуживаешь.
— А чего заслуживаешь ты?
— Тебя. Как мою жену и мать моих детей.
— Пока что у нас будет только один! — дрогнувшим голосом произнесла Фея.
— Все еще впереди.
Фея с любовью смотрела на него.
— Я знаю, что Грейс любила тебя.
— А я уверен, ты бы ей понравилась. Знаешь, когда она заболела, то часто говорила мне, что, когда она умрет, я должен найти и полюбить другую женщину и быть счастлив с нею. Тогда я уверял ее, что этого никогда не случится. Но Грейс оказалась намного мудрее меня. Я так люблю тебя, Фея. Кстати, я рад, что после долгих споров и разногласий кинокомпания все же решилась выпустить фильм с совершенно новым режиссером и работа над ним завершилась всего пару месяцев назад.
— Я тоже рада.
— Мерил с Робертом передают тебе привет, — улыбнулся Пит. — У них прелестный малыш. Сынишка — вылитый Мерил.
— Значит, он будет счастливым.
— Думаю, нам надо начинать приготовления к свадьбе прежде, чем наш сын появится на свет, — сказал Пит.
— Дочь, — улыбнулась Фея.
— Неужели врачи уже определили его пол?
— Врачи тут ни при чем, я просто знаю.
— Знаешь, потому что ты Фея, волшебница?
— У нас будет дочка, вот увидишь.
— Но ведь сын у нас тоже будет?
— Обязательно, — кивнула Фея.
Грейс Стюарт появилась на свет шесть недель спустя.
На душе у Питера Стюарта становилось все спокойнее, и в нем проснулось инстинктивное желание сделать все возможное, чтобы его дочь, его Грейс, всегда была счастлива. Она — ангел, она — нежный цветок…