Глава 7
Правы были подруги во мне дохнит актриса.Как говорили ведьмы? Главное верить в ложь и в нею поверят все! Надо бы сказать им спасибо за совет. Той ночью мне впервые приснился Эдвард Каллен. В кромешной тьме; единственным источником света была его кожа. Лица Эдварда я не видела, только спину — он шел прочь, оставляя меня в темноте. Догнать его я не могла, как быстро бы ни бежала, а он не останавливался, хотя я громко его звала.Я проснулась среди ночи и потом долго не могла заснуть. С тех пор я принемаю зелье "Сон без сновидений " Месяц после катастрофы был очень непростым, напряженным и полным переживаний. К моему отчаянию и ужасу, на целую неделю я стала самым популярным человеком в школе. Тайлер ходил за мной по пятам, вымаливая прощение и предлагая помощь. Я пыталась убедить его, что больше всего мне хочется забыть тот день, тем более что ничего страшного со мной не случилось. Но от Тайлера так просто не отделаешься! Он преследовал меня на переменах, а во время ленча сидел за нашим столом,по подконец дня я ходела его прибить. Вот кому я завидовала Эдварду.За ним не ходили толпами и не просили рассказать, как все случилось; как обычно, студенты старательно его избегали. Каллены и Хейлы сидели за тем же столиком, не ели и разговаривали только между собой. В мою сторону Эдвард больше не смотрел. И славу Дракону. На биологии он сидел за самым краем стола, будто боялся испачкаться, и совершенно меня не замечал. Лишь когда его руки вдруг сжимались в кулаки, причем так, что белели костяшки пальцев, у меня возникали сомнения в его невозмутимости и равнодушии к происходящему . В столовой и на автостоянке мне никто помешать не мог, и я ухитрилась разглядеть, что его глаза с каждым днем становятся все темнее, а золотые крапинки постепенно исчезают. М-да на охоту сходил что-ли? На биологии же я старалась уделять ему не больше внимания, чем он мне. В первый понедельник марта мне позвонила Джессика. Оказывается, весной по традиции девушки приглашают парней на танцы, и подруга интересовалась, может ли она пойти с Майком. — Ты не возражаешь? Неужели ты сама не собиралась его пригласить? — недоумевала она, когда я заверила, что с моей стороны никаких проблем не будет. — Нет, Джесс, я не иду, — успокаивала я. Дата танцов совподает с датой праздника Жизни. — Там весело, — довольно вяло убеждала Джессика. — Желаю отлично провести время с Майком! — бодро сказала я и повесила трубку. На следующий день на тригонометрии и испанском Джессика вела себя подозрительно тихо. На переменах она меня сторонилась. Если Ньютон ее отверг, то я проклину и плевать что это могут делать только ведьмы. Мои страхи подтвердились во время ленча, когда Джессика села за противоположный от Майка конец стола и оживленно болтала с Эриком. Майк молча проводил меня на биологию, и его несчастный вид показался мне плохим знаком. Заговорил он, только когда присел на краешек моей парты. Как обычно, мне было не по себе от присутствия Эдварда. — Представляешь, — начал Майк, разглядывая носки ботинок, — Джессика пригласила меня на танцы. — Замечательно! — радостно воскликнула я. — Вы отлично проведете время. — Ну, — протянул Ньютон, обескураженный моей улыбкой, — я сказал ей, что подумаю. — Почему? — строго спросила я, тихо радуясь, что он не ответил Джессике категоричным отказом. Не поднимая глаз, Майк густо покраснел, и мне стало его жаль. — Вообще-то я надеялся, что меня пригласишь ты, — чуть слышно сказал он. Я выдержала долгую паузу, ненавидя себя за чувство вины, которым многие умело пользовались. И тут почувствовала, как голова Эдварда на какой-то миллиметр повернулась в мою сторону. — Майк, ты должен сказать Джессике «да», — жестко сказала я. — Ты уже кого-то пригласила? Интересно, заметил ли Эдвард, как Ньютон стрельнул глазами в его сторону? — Нет, я вообще не иду на танцы, — поспешно заверила я. — Но почему? — потребовал объяснений Майк. О том, что я иду смотреть цветение особых цветов, так что я быстро придумала себе новые планы. — Я собираюсь в Сиэтл в кино. Мгновенная блестящая ложь. Съездить куда-нибудь, так почему не в и Сиэтл в субботу? — Неужели нельзя выбрать другой день? — попытался уговорить меня Ньютон. — Прости, билет не сдашь обрадно, — решительно сказала я, лишая его последней надежды. — И, пожалуйста, не заставляй Джесс ждать слишком долго, это невежливо. — Пожалуй, ты права, — отозвался Ньютон и понуро побрел на свое место. Закрыв глаза, я нажала на виски, пытаясь выдавить из себя чувство вины и жалость. Мистер Баннер начал урок, и глаза пришлось открыть. Эдвард смотрел на меня, как раньше, с любопытством и каким-то непонятным разочарованием. Я подняла на него глаза, уверенная, что он тут же отвернется. Ничего подобного, он продолжал испытывающе на меня смотреть. Боже, как он красив! — Мистер Каллен? — спросил учитель, очевидно, ожидая ответа на вопрос, которого я не слышала. — Перистальтика— ответил Эдвард, неохотно переводя взгляд на мистера Баннера. Вырвавшись из плена прекрасных глаз, я уткнулась в учебник. Я себе не доверяю и закрыла пылающее лицо темной прядью. Нельзя, нельзя уступать и поддаваться чувствам, даже если Эдвард Каллен впервые за много недель осчастливил своим взглядом. Я не должна позволять ему делать со мной все, что угодно. Это смешно, жалко и опасно. Оставшуюся часть урока я пыталась не обращать внимания на Эдварда, а поскольку это было выше моих сил, старалась, чтобы он не замечал моих брошенных украдкой взглядов. Как только прозвенел звонок, я отвернулась от него и стала собирать вещи, надеясь, что Каллен, как и раньше, быстро уйдет на следующий урок. — Белла? Медленно, нехотя, я повернулась. Стыдно признаться, но прекрасное лицо притягивало меня, как магнит (как и неприятности). Думаю, вид у меня был настороженный, а вот что чувствовал Каллен, сказать трудно. Что же он молчит? — Ты снова со мной разговариваешь? Неужели? — скучным голосом спросила я, решила держать себя в руках. Четко очерченные губы задрожали, Каллен пытался сдержать улыбку. — Ну, не совсем… — Тогда чего же ты хочешь? — спросила я. — Прости, — сокрушенно проговорил он. — Знаю, что веду себя грубо, однако так лучше. Наконец я решилась посмотреть на Эдварда. Его лицо было очень серьезным. — Не понимаю, о чем ты. — Нам лучше не быть друзьями, — пояснил он. — Поверь мне. Я с прищуром по смотрела на него сузились — однажды я его убью. — Жаль, что это не пришло тебе в голову раньше, — съязвила я. Эдвард застыл в недоумении, а когда заговорил, мне казалось, что язык едва его слушается. — Думаешь, я жалею, что спас тебе жизнь? — Не думаю, а