- Я не собираюсь носить тебя на руках, - кричал Роджер. - Ты думаешь, что ты лучше других? Мне не надо лишние хлопоты, слышишь змея, мне не надо лишние хлопоты.
Казалось, старик не расслышал не единого слова, он сидел словно окаменевший. Роджер упорно повторял, кипя от ярости, и его пальцы сжались в кулак. Неожиданно, он ударил ему в живот. Из старика с хрипом вырвался воздух, и от удара он сгибался пополам. Роджер собирался еще раз ударить старика, но громкий голос Джорджа из-за открытой двери остановил его:
- Роджер! Ты в своем уме? Что здесь творится?
Глубоко вздохнув, Роджер вышел из камеры, но Джордж остановил его, держа в запястье.
- Ты что творишь? Ты хочешь убить его? Ты понимаешь, что это значит?
- Он не умрет, он здоров как сам дьявол.
- Нам не платят за то, что мы избивали заключенных. Им и так плохо. Я же просил, иди и постарайся уговаривать его.
- Он сам виноват, - Роджер плюнул в камеру, – он не ослушивается моих приказов. А я знаю, как с такими обращаются. Взгляни ему в глаза, он не человек, он потомок дьявола. Я гладил его только по шерстке.
Джордж крепко сжал ему запястье:
- Почему бы тебе не выйти и испускать пар в другом месте? Мы с тобой сегодня дежурные, мистер Роджер. Так что иди, и приди в себя.
Джордж шагнул вперед, в темноту. Включил фонарь и осмотрелся. Старик лежал в углу, в полусогнутом виде, и тяжело дышал. Джордж подошел к старику, поднял его, и положил в деревянную скамейку.
- Ты прости старик, просто сегодня у него не самый лучший день, - извинился Джордж.
Положив старика на скамейку, Джордж направился обратно к выходу и в изумлении застыл на месте. Стены камеры в тусклом желтоватом свете напоминали подземную галерею. Везде были разрисованы разные символы, рисунки, значение который Джордж не имел не малейшего понятия. Чем больше он смотрел на непонятные рисунки, тем сильнее поддавался игре разума. При тусклом свете, и определенном угле, символы показались ему каждый раз разными и оживленными. В то время, когда Джордж высматривал “наскальные живописи”, истощенный автор непонятных рисунков лежал на деревянной скамейке беспомощно. Джорджу не удалось вывести старика из одурманенного состояния, чтобы допрашивать, и оставил эту задачу на следующий день.
Остатки дневного света давно уже исчез, и над темным небом поднялась ярко серебристой диск луны. Несмотря на невыносимый жар, истощенные заключенные уже спали в своих камерах. Роджер, некоторое время дремал на кушетке в дежурном пункте неподвижно и безвольно, как будто жаркий воздух душил его до смерти. Потом он сонливо поднялся, взглянул на Джорджа, легший возле окна, открыл дверь, чтобы комната проветрился, и снова лег.
В душном воздухе камерах стояла гнетущая тишина. Однако тишина, которая царила в этой темнице, еще не означало присутствие покоя. Перед дверью старого инвалида-узника, чувствовалось движение каких-то потоков энергии в воздухе. В центре потока появился маленькая пульсирующая энергетическая точка. Пульсация начал расти, обретая более яркий оттенок, и воздух вокруг точки становился зеленоватым. Появился густой дым, пронизанный электрическими вспышками. Его языки, извиваясь подобно змеям, начали ползти по стенам и потолку. Густой дым плавно стекало в глубокие подземелья старой тюрьмы, заливая собой коридоры, захватывая камеры содержания, просачиваясь сквозь метровые стены и железные двери и смеясь над суровыми лицами до зубов вооружённых охранников. Она не ведало препятствий. Слышался оглушительный рёв, и звуки осыпающейся каменной кладки. Густая пелена зеленоватого дыма, пронизанная сверкающими электрическими вспышками, мгновенно заволокла вес периметр тюрьмы. Из-за плотности дыма невозможно было увидеть. Вышел из строя внешний генератор, обеспечивающий тюрьмы электроэнергией. По электрическим кабелям и металлическим оборудованием начали бегать электрические разряды. Взорвались лампочки, и вышли из строя вся электрооборудование из-за аномально высокого напряжения. Для охранников и узников это было страшное пробуждение, они внезапно оказались среди электрических зарядов и неминуемой гибели. Было слышно звуки частых выстрелов. Крики людей прерывался треском оглушительных электрических разрядов, за которым следовал еще несколько взрывов и выстрелов.