Из центра беспорядочного скопления зеленоватого дыма и электрических зарядов появился фигура, анатомически схожая со средним человеком, но без заметных отличительных черт. Густой человек-дым с двумя яркими точками в области глаза, перемешался с очень большой скоростью, растягиваясь над отбрасывающим ее объектом, поглощая его и снова возвращаясь к своему размеру.
В дежурном пункте слышался звуки нескольких выстрелов, и сразу же заглушались. Пули, запушенные от пистолета Роджера, словно застряли несколько секунд в густом дыме, затем толи расплавились, толи были поглощены дымом вместе с Роджером. Джордж широко открыто от страха глазами, судорожно цепляясь рукой за пояс, старался вытащить револьвер. Две яркие точки неожиданно устремились на Джорджа. В одно мгновение дым поглощал Джорджа и поднял его на воздух. Прямо перед лицом Джорджа, из густого дыма появились две яркие глаза. Глаза Джорджа от страха и удивления застыла на вертикальных зрачках человека-дыма.
- Аниото, - Джордж прошептал хриплым умоляющим голосом, – я знал что, это ты Аниото! Прости меня Аниото, прости! Я хотел защищать тебя!
Неожиданно человек-дым опустил Джорджа на пол, быстро перемешался сквозь стены и растворился в полумраке. Охранники лежали мертвыми и в окровавленных камерах стонали выжившие раненые, часть которых оказались "вплавлены" в каменные стены. Через малое промежуток времени, следы дыма полностью рассеивался в помещениях, оставляя за собой иррациональное. Через час, из медленно рассеивающегося дыма появился очертания мертвого охранника Роджера, лежавшей в бетонном полу. Из его рта и глаз бесшумно вырывался черный, густой дым.
Между тем блестящий солнечный диск взошел высоко над горизонтом, чтобы прогнать всякую нечисть в темные уголки глубоких оврагов и пещер, вытесняя сумерки из красивых Африканских пейзажей.
06:30 утра
Рим, улица Виа дель Корсо
Дом Алессандры
Как только Алессандра вышла из дома, ее молодое и красивое лицо быстро посинело от холода. Утренний холод помог Алессандре ощутить, как грусть и тоска немного отпустили ее, но тревожные мысли все еще не покидали. Она, понимала, что, таким образом, только обманывает себя, и этого нет конца, да и трудно было определить начало самообмана. Существует ли точка невозврата самообмана? Сегодня утром она собиралась доказать обратное. Она планировала пойти в лабораторию, попрощаться, вернуться назад домой, и начать свое расследование. Она не доверяло Прохорову, и не хотела больше стать частью той большой игры, который придумал Прохоров. Международный аэропорт Леонардо-да-Винчи находился примерно в 30 км от Рима, и она хотела поскорее покинуть город.
Прямо у выходной дверью Алессандра увидела на земле какой-то сложенный вчетверо листок белой бумаги. С крайним любопытством она подняла и развернула его. Ее лицо побледнело, руки начали трястись от волнения и сквозь ее высохшие, и непослушные губы вырвался лишь слова “я знала, что ты жив”. На бумаге было написано всего лишь одна фраза состоящих из нескольких слов: “Пусть синяя роза из Африки даст тебе надежду”. Причина изумления было ни фраза, ни сам Африка, а почерк, который Алессандра не могла забыть. Через некоторое время, придя в себя, она начала осматривать свою находку. Не было сомнений, что бумагу выбрасывали недавно, так как еще был сухим и чистым. Кроме той фразы в бумаге не было ничего, но, в конце фразы было начертано только маленькая, едва видимая фигура розы и дата. Отец всегда использовал эту символику в переписке с Алессандрой. Она точно знала, что у нее нет здесь знакомых, чтобы написать ее письмо. Сомнения не было - фразу написал отец, даже не так давно. Чернила еще не посинела, была свежей, и дата показывало сегодняшний день.
Она сжимала бумагу в руке, как будто боялась, что даже тихий ветерок может отнимать у нёё самое драгоценное – это было не просто кулачок бумаги с непонятной фразой, это было духовная связь между ее и отцом. Она не понимало смысл фразы на бумаге, но чувствовало, что-то в этом есть. Это было достаточно чтобы, игнорируя логику и прослушивая шестому чувству, принять смелое решение немедленно ехать в Африку, навстречу неведомому.