Школьная любовь самая чистая.
Самая первая и вообще... самая.
И этим всё сказано.
Снегг сохранил в своей памяти те фрагменты, когда они с Лили общались на равных и никто не упрекал другого в том, что он принадлежит к той или иной мировоззренческой системе. Но время делало своё дело.
Разные факультеты, разные интересы, разные люди, разные семьи...
Северус сам себя спрашивал: почему именно Эванс?
И не находил ответа. Кроме того, что уж и так зазубрил наизусть: она была единственной из тех, кто пошел с ним на контакт, без претензий и опаски за свою жизнь.
Даже после того, как Лили начала встречаться с Поттером, она не перестала обращать внимание на Северуса. Только теперь делала это украдкой, с самым невозмутимым видом, из-за угла школьного коридора, будто высматривала добычу... Она никогда больше не подходила к нему, но он всегда чувствовал её взгляд.
Семь лет обучения в Хогвартсе подарили ему семь лет рядом с Лили. Если не считать того, что она после пятого курса не была его «подружкой», то чуть меньше. А если считать даже то время, когда он был ярым сторонником Волан-де-Морта, а она, тем временем, налаживала контакты с Поттерами и его знакомыми, то чуть больше семи лет.
Снегг надеялся только на одно - на то, что Альбус Дамблдор не показал Поттеру одно из самых сокровенных воспоминаний, которое пришлось выложить на алтарь жертвоприношения в обмен на помощь (но на помощь ли?) Дамблдора.
Этого воспоминания Гарри Поттер не должен видеть никогда. Лучше сразу его убить. Плевать на то, что у Лорда свои планы. Снегг решил для себя, что Поттер никогда не сможет понять, как именно он относился к ней и почему она так относилась к нему.
Ненависть к Джеймсу набирала обороты постепенно. И тот злополучный пятый курс стал лишь одним из звеньев большой цепочки. Снегг знал, где она берет начало. Но не подозревал, где будет её конец.
Никогда не заводя отношений с противоположным полом во время учебы, Снегг, всё же, порой интересовался вещами, свойственными организму взрослеющего и созревающего юноши.
Поцелуи, клятвы и цветочки на лугу его не интересовали.
Но вот Лили... она как раз стремилась переделать мудака-Поттера в романтичного соплежуя, который бы таскался за ней всюду и воспевал её, как свою единственную.
Нет, на это даже Северус бы не подписался, решив она быть с ним.
Одной из причин ненависти стал тот факт, что Джеймс Поттер тоже не жаловал романтические ухаживания, а предпочитал конкретику и действия. Он многих девчонок таскал по углам и занимался с ними тем, чем занимаются шестнадцатилетние подростки, когда дорываются «до сладкого».
Бездумно.
Неумело.
Но так самозабвенно.
И по-геройски.
Северус Снегг знал всех, кто бывал в руках у Поттера, наизусть. Явки, пароли. Знал всё. До мелочей. Нет, он не следил и не поил однокурсниц сыворотками правды, а просто, время от времени, наблюдал за Лили.
Девчонка знала о похождениях Поттера и каждый раз втолковывала ему о том, что нельзя быть таким эгоистичным болваном. Порой, слушая её, можно было заснуть. Снеггу не нравилась её манера читать нотации и пару раз он специально затыкал девушку заклинаниями, сваливая всё на Поттера или Сириуса.
Последний, к слову сказать, защищал дружка всеми средствами. Грудью. И вешал лапшу на уши Эванс всякий раз, когда Поттер, уже находясь в «серьезных отношениях», похаживал налево. Лили верила ему. И это бесило.
За свою жизнь Снегг целовался очень мало. Ему не доводилось сцепляться языком с девчонкой на длительное время. Он не считал себя умелым любовником, и вообще, с осторожностью относился ко всякому роду контакта тел.
Целоваться, по мнению Снегга, означало довериться.
А как можно доверить тому, кого ты не знаешь?
Никак.
Он никого не знал так, как Лили.
Перед выпускными экзаменами Гриффиндорцы всегда устраивали что-то вроде игрищ. С пиротехникой, алкоголем и танцами. Вечеринка. Только для своих, надо признать. Спокойные (в этом отношении) Слизеринцы, считающие себя особенными Когтевранцы и замкнутые Пуффендуйцы, не пытались присоединиться к ним.
Северус ложился, по обыкновению, рано. Он с начала шестого курса переехал в одноместную спальню старосты и теперь мог уединиться. Но в ту ночь не получилось...
- Северус, - Дамблдор, увидев воспоминание в омуте, не мог произнести ни слова больше.
- Директор, - Снегг напрягся, понимая, насколько тяжело ему было решиться на такой шаг и показать... показать свою душу, вывернутую наизнанку всего одной девчонкой. - Обещайте, что никогда и никому не скажете об этом. Никогда.