А Сириус так и вовсе светился изнутри: никаких морщин, никаких татуировок, никаких шрамов на запястьях. Он вел беседу, а другие прислушивались и кивали, порой смеялись, и поедали большой пирог со сливами и апельсинами (Гарри уловил цитрусовые нотки, исходящие от лакомства, лежащего на блюде на середине стола).
Люпин, худой и молчаливый, но от этого ничуть не менее красивый, сидел рядом с Блэком. Они обменивались взглядами и, чокаясь, пили лимонад с джином из жестяных походных кружек. Ещё один стул был свободен.
И Гарри уж было подумал, что это для его отца. Джеймса нигде не было видно. А Лили, словно, не замечая этого, была увлечена разговором с пожилой женщиной, смутно знакомой Поттеру. Гарри разглядел её не сразу: она все время опускала голову. Черные густые волосы, худощавое телосложение, бледная кожа. И тихий-тихий голос. Почти переходящий в шепот, но не становящийся неприятным. Наоборот, он успокаивал.
В следующее мгновение сцена резко поменялась: за столом остались только Сириус и Питер. Солнечный свет, просачивающийся в распахнутое окно, начал меркнуть. Подул ветер, заставляя скатерть загибаться на угол столешницы.
Гарри почувствовал жжение на лбу. Шрам, никогда не оставляющий его в покое. Он, как червь-паразит, высасывал жизненные силы.
Во сне было слишком тепло. Всё ещё (хоть за окном виднелась зимняя вьюга) было тепло и уютно. Даже жарко. Видимо, от камина, что догорал, треща поленьями. Сириус что-то объяснял Хвосту. Настойчиво ударяя ребром ладони по столу и, время от времени, выглядывая в проем дверей. Питер слушал его, но почему-то снова стал похож на того старого и запущенного мужика, подходить к которому не рискнул бы даже захудалый маггл-бомж с помойки, коих в Лондоне предостаточно.
Поттер ощущал себя одновременно в двух местах: он не слышал, о чем они говорили, но понимал по губам, что речь идет о Лили и её безопасности, но он слышал отдаленные страшные скрипы или свисты, доносящиеся, будто, с другой стороны. Со спины.
Вдруг в двери вошел Снегг. Гарри опознал его мгновенно, хоть юный и грациозный, словно пантера, Северус, был дико смазлив. На самом ли деле он таким являлся? Тогда, в молодости?
Чертов сон.
Гарри наблюдал теперь, как троица села в круг и начала что-то обсуждать ещё активнее, чем недавно. Сириус вел себя спокойно, несмотря на то, что был, по сути, окружен двумя предателями. Снегг сидел спиной к Гарри, который уже осознал, что не является участником этого действа и может перемещаться так, как ему удобно.
Обойдя стол с другой стороны, Гарри устроился так, что видел лицо Северуса. И почти сразу пожалел об этом - странные чувства одолели молодого человека. Всякий раз, когда он сосредотачивался на Снегге, на его мимике и немногочисленных, но, хер знает почему, притягательных жестах, мысли путались и шрам начинал болеть нестерпимо.
И снова он увидел мать. Она вошла следом за Снеггом через небольшой промежуток (во сне время имеет довольно растяжимые рамки). Лили замерла у стола, смотря на Снегга. Гарри затаил дыхание и даже подумал о том, что, ныряя в омут памяти, он так не делал. Всё потому что там не было той реальности происходящего...
Зельевар встал и почтительно поклонился.
Надо же.
Корчит из себя джентльмена?
Разве он умеет?
Юноша усмехнулся. Но, когда Снегг сделал движение рукой в сторону Лили, стало не до смеха. Гарри увидел её круглый живот. Он чуть сместился, на полшага, и оказался так близко к матери и профессору, что перехватило дыхание.
Вдруг снежные хлопья ворвались в комнату. Камин погас. Темнота опустилась покрывалом на плечи Гарри. Северус что-то сказал Лили и она, закрыв лицо руками, убежала прочь. Сириус накинулся на Снегга, в кровь разбивая тому лицо, а Хвост, обернувшись крысой, удрал в дыру под плинтусом...
- Гарри!
Поттер закричал во весь голос, но его сон растаял, как льдинка на солнцепёке. Он распахнул глаза, ошарашенно уставился на лицо, покрытое веснушками.
Рональд, с видом самым озабоченным, склонился над ним:
- Что с тобой? Кошмар?
Гарри сел в постели. Он уснул в очках, и оправа больно впилась в переносицу. Поправив очки, Поттер глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух. Подушка валялась на полу. Уизли поднял её и положил на колени другу.
- Ты так орал, что, наверное, и в гостиной слышали. День давно. Что ты так долго спишь? - рыжий не догадывался, что его собственный храп и оказал влияние на сон Гарри. - Завтра же уезжаем по домам. Наконец-то.
Поттер скинул с ног одеяло.
- Я не еду, Рон, - сказал он. - У меня дуэль со Снеггом.
Уизли махнул рукой безразлично, но с долей оптимизма.