«Успешного продюсера» охватил безудержный смех, встретив нашу героиню в коридоре ледовой арены, когда та вышла из гримёрки, «заразив» и её таким же задорным смехом. Наконец, сквозь смех, она спросила: а что, собственно, вы смеётесь?
- Да, так, уж больно ты забавно выглядишь в своём летнем сарафанчике и босоножках, да ещё и без грима, такое разительное отличие от твоего персонажа в шоу! – ответил «успешный продюсер».
- Оно и к лучшему, – парировала наша героиня, – и выгляжу я не забавно, а очень даже мило, теперь мило.
- Конечно, очень и очень мило, именно это я и хотел сказать, – наконец, прекратив свой смех, но продолжая улыбаться, заметил продюсер, - давай, перекуси побыстрее, и приступаем к прогону второй шоу-программы, жду тебя.
Подобно беспечной, гонимой вольным ветром, невесомой как пух, роскошной белой птице, в свободной, клубящейся в набегающем потоке воздуха белоснежной одежде, летит она надо льдом в окружении своих, таких же беспечных подруг. Ничто не может отвлечь или омрачить их игры. Молодые люди в вожделении смотрят на юных дев, любуясь, издали их игрой. Но в особенности, любуются они именно ею. Она – великолепная княгиня, любимица высшего света, отрада своего отца. Звучит классическая музыка, напоминающая весенние соловьиные трели. Лазерный луч дорисовывает интерьер старинного замка: канделябры с яркими свечами, в их неровном свете угадываются черты огромных картин в золотых рамах. Но вся эта идиллия ненадолго. Музыка резко меняется - теперь звучит классический танец, стиль его агрессивен. Свет мерцающим красным оттенком ложится на арену, символизируя пламя, пожарища. В грубых, обшитых звериной шерстью одеждах, с изогнутыми мечами в руках, в блестящих шлемах полчища кочевников серой, клокочущей массой появляются на арене, они напали на родную землю юной девы, и опустошают её. Отец – погибает от удара меча, дочь попадает в плен. Исчезают интерьеры старинного замка. В мгновение она лишается всего того, что так мило её сердцу, того что так любит её душа, к чему так привыкла! Теперь она изнемогает в гареме жестокого Хана (да, да действо происходит по мотивам поэмы Пушкина «Бахчисарайский Фонтан»). Музыка меняется и становится тягостной, гнетущей. На сей раз лазерный луч дорисовывает роскошный интерьер восточного дворца. Подобно пойманной и заточенной в клетку прекрасной птице с поникшей головой и всецело смирившейся со своей судьбой, ведут молодую невольницу нукеры к всесильному Владыке Востока. Её как трофей бросают к нему в ноги, и она смотрит на него глазами полными слёз, на него, своего мучителя. Она ещё совсем юная, не успевшая в своей недолгой жизни познать настоящей любви, но хладнокровный Хан постепенно теряет из-за неё рассудок. Его, столь сурового, незнающего пощады врагам и жалости к подданным, до глубины души трогает грусть столь юной, и такой невинной девы. Музыка смягчается, меняется на более тёплую и лирическую. Они кружатся в танце, он любуется ею, своей добычей. А ей только и остаётся покорно принимать всё то, что ни пошлёт судьба. Он ограждает её от всяческих невзгод, позволив жить в отдалённой келье, там, где виден образ святого над её ложей, то, что смогла она оставить при себе, и нежно хранить, то единственное, что напоминает о родном крае, о родной вере. На секунду арена погружается в темноту, и немного позже, в свете софита неспешно из мрака проявляется и принимает идеальные формы стройная фигура, облачённая в невесомые полупрозрачные одежды, под которыми угадывается тонкого золотистого кружева нижнее бельё. Теперь можно видеть длинные, прямые, шикарные чёрные как смоль волосы, с лёгким чарующим отблеском, мягким покрывалом спадающие ей на плечи, жгучие миндалевидные чёрные глаза, готовые испепелить любого, кто опрометчиво будет слишком долго в них смотреть. Подруга нашей героини «Величественная Пантера» - сейчас она в роли звезды гарема, любимицы Властителя! Он смотрит на неё: на её жаркий танец, на завораживающие движения её тела, на наполненные любовью роскошные томные глаза, на губы, жаждущие поцелуев. Но не обжигают более жестокого Властителя её глаза, и не отзывается ни одна из самых глубинных струн его души на её страстную любовную игру! А ведь как ещё недавно своенравно и умело она играла на самых глубинных, самых потаённых струнах его души, его чувств! Холоден он ныне к своей некогда любимице, к её пылким чувствам, с тех пор как молодая княжна оказалась в его плену. Снова мрак окутал ледовую арену, только тусклый свет лампады в отдалённой келье пленницы падает неясным светом на прелестные черты её лица, на щёки, на застывшие на них следы от слёз. Но чья, почти неуловимая тень, чьи контуры еле заметны и бесшумно двигаются во мраке? Через секунду около спящей княжны на коленях стоит она, звезда гарема и с немым укором смотрит на юную деву. Лёгкое прикосновение и та просыпается. Смятение и страх овладевает юной девой от такой неожиданной встречи. А та, что ревностью томима, смотрит на неё испепеляющим взглядом. Немой укор во взгляде её бесподобных чёрных глаз сменяется мольбой, затем злобой, а после ненавистью! В руке блеснул кинжал! И ослепительный свет на секунду залил всю арену, и тут же исчез, погрузив всё во тьму. Молодая невольница обернулась ангелом - она почила! Мы точно не знаем от чего: от кинжала ли, а может от тоски, от болезни или ещё какой напасти? Сам великий поэт не даёт ответа на этот вопрос. Ненадолго осветив, сей мир своим появлением, подобно солнечному лучику, после воспарила она на небеса. Звучит печальная лирическая музыка. Наша героиня, освещённая одиноким лучом софита, мягко и неспешно парит надо льдом, словно растворяется и утопает в своём грустном танце. И снова она в клубящихся, колышимых лёгким набегающим ветерком, белых одеждах. И вот, она замирает посередине ледовой арены в луче софита, раскидывает в стороны руки, в продолжение коих появляются белоснежные, переливающиеся серебристым блеском на ярком свете пернатые крылья!