Амос обогнул заграждение, установленное на тротуаре и частично выступающее на проезжую часть. Открытый канализационный люк был окружен оранжевой лентой, вокруг собрались рабочие. Из люка показался рабочий в каске, другой рабочий передал ему инструмент. Остальные просто стояли вокруг — одни пили кофе, другие болтали.
«Хорошая работенка, — подумал Декер. — Только поди попробуй устроиться на такую».
Он увидел впереди Дабни, но не задержал на нем взгляд. Беркшир Декер не видел, потому что так далеко вперед не смотрел. Проходя мимо въезда в подземный гараж, он кивнул охраннику в форме, дежурившему в маленькой стеклянной будке на тротуаре. Стоящий навытяжку сотрудник ФБР кивнул в ответ, прилежно оглядывая улицу сквозь зеркальные стекла солнцезащитных очков. Правая его рука покоилась на кобуре табельного оружия. Это был пистолет калибра девять миллиметров, снаряженный патронами «Голд дот Г2», которые использовало ФБР, поскольку они обладали высокой проникающей способностью. Девизом этих боеприпасов могла бы быть фраза «Один выстрел — один труп». Впрочем, то же самое можно сказать практически про любой патрон, если только пуля из него поражает намеченную цель в нужное место.
Мелькнувшая перед Декером птица уселась на фонарный столб, с любопытством взирая вниз на прохожих. Было прохладно, и Амос поежился, даже несмотря на теплую толстовку. Солнце скрылось за сплошным пологом туч, которые материализовались на горизонте с час назад, прошли над Потомаком и словно накрыли Вашингтон серым куполом.
Идущий впереди Дабни приближался к концу квартала, где должен был свернуть налево. Там находился вход, предназначенный для «деловых встреч». Много лет назад в здании проводились экскурсии, и все желающие могли своими глазами увидеть знаменитые лаборатории ФБР и тир, где оттачивали меткость оперативные сотрудники.
В современную эпоху терроризма этого уже не было. После событий 11 сентября 2001 года экскурсии были отменены, однако в 2008 году они возобновились. В ФБР даже открылся информационный центр для посетителей. Но заявку на посещение требовалось подавать по меньшей мере за месяц, чтобы у Бюро было время для доскональной проверки. Теперь практически все здания федеральной администрации превратились в неприступные крепости, куда было крайне трудно попасть, но, пожалуй, выбраться оттуда было еще трудней.
Приближаясь к углу, Дабни замедлил шаг.
Беркшир, напротив, пошла быстрее.
Декер размеренной походкой шел вперед, пожирая расстояние длинными шагами, и вскоре оказался всего ярдах в десяти позади Дабни.
Беркшир находилась ярдах в пяти впереди Дабни. Через считаные мгновения это расстояние сократилось вдвое. Еще через несколько секунд Беркшир и Дабни разделяло всего шага три.
Теперь Декер наконец увидел Беркшир, потому что она оказалась очень близко от Дабни. Он находился шагах в десяти позади, когда тоже начал поворачивать.
Беркшир мельком взглянула на Дабни, похоже, впервые заметив его. Тот даже не посмотрел в ее сторону, по крайней мере сразу.
Через несколько секунд Дабни заметил, что Беркшир смотрит на него. Он улыбнулся, а если б был в шляпе, то, возможно, приподнял бы ее в знак любезности.
Беркшир не улыбнулась в ответ. Ее рука метнулась к защелке сумочки.
Дабни еще больше замедлил шаг.
Заметив на противоположной стороне торговца, продающего мексиканские лепешки из специального грузовика, Декер подумал, есть ли у него время, чтобы позавтракать перед встречей. Решив, что времени у него нет, а талии лепешки явно не пойдут на пользу, он перевел взгляд назад; Беркшир и Дабни теперь находились рядом.
Декер не придал этому значения; он просто предположил, что они знакомы друг с другом и, возможно, назначили здесь встречу.
Он взглянул на часы, проверяя, сколько у него осталось времени. Ему не хотелось опаздывать. Если его жизни суждено было измениться, он хотел, чтобы это произошло точно в назначенный срок.
Подняв взгляд, Амос застыл.
Дабни отстал от женщины на пару шагов. Та не подозревала о том, что он навел на ее затылок компактную «Беретту».
Декер потянулся за своим оружием и собирался окликнуть Дабни, когда тот нажал на спусковой крючок.
Беркшир дернулась вперед. Пуля попала ей в затылок по восходящей траектории. Она вышибла спинной мозг, вошла в черепную коробку, отразилась, подобно теннисному мячику, от лобовой кости и вышла через нос, оставив рану втрое больше входного отверстия вследствие своей высокой кинетической энергии. Беркшир повалилась вперед на тротуар. Лицо ее было практически полностью уничтожено; капли крови забрызгали асфальт.