— Натали живет в Париже. Я попробовала дозвониться до нее, но никто не ответил. А такое… такое я не могла оставить на автоответчике или отправить по электронной почте.
— Ваша дочь Джулис связалась с ней и объяснила положение дел. Натали постарается как можно быстрее прилететь сюда.
— Я просто не могу в это поверить, — пробормотала Элли. — Когда Уолт сегодня утром уходил из дома, все было… в полном порядке. А сейчас… — Она подняла взгляд. — Все рухнуло. Абсолютно все.
«Абсолютно все», — мысленно повторила Джеймисон.
Глава 4
Они приехали оттуда, где лежали мертвецы, туда, где лежали умирающие.
Наведя справки в регистратуре, Декер и Миллиган встретились с директором хосписа «Доминион» Салли Палмер. Та была потрясена известием о гибели Анны Беркшир.
— Она была здесь сегодня утром, — пробормотала она, глядя на своих посетителей.
Они находились в ее маленьком тесном кабинете.
— Так мы и предполагали, — сказал Декер. — Вот почему мы здесь. Мы увидели у нее на руке штамп с названием вашего хосписа.
— Да, таковы требования здешней службы безопасности.
— Вашему заведению требуются повышенные меры безопасности? — спросил Миллиган.
— Наши пациенты слабые, они находятся под воздействием сильных лекарственных препаратов, — Палмер строго посмотрела на него. — Они не могут постоять за себя. Эту задачу нам приходится брать на себя, и мы подходим к делу очень серьезно. Все посетители проходят проверку на входе. Штамп на руке хорошо виден, и мы каждый день меняем цвет. Таким образом, любой наш сотрудник с первого взгляда видит, имеет ли посетитель право находиться на территории хосписа.
— У Беркшир здесь кто-либо из родственников? — задал вопрос Декер. — И она навещала его сегодня утром?
— О нет! Анна — волонтер. Она приходила к нам и навещала нескольких пациентов. Бывает, родственники живут далеко и не могут часто навещать пациентов. У нас есть волонтеры — разумеется, тщательно отобранные, — которые приходят к пациентам, беседуют с ними, читают им или просто сидят. Умирать очень нелегко. И еще труднее умирать в одиночестве.
— С кем конкретно встречалась сегодня Беркшир? — спросил Миллиган.
— Это можно легко проверить. Я отлучусь на минуту.
Палмер встала и вышла.
Достав телефон, Миллиган проверил сообщения.
— Жена Дабни в больнице у мужа. Алекс говорит, тот не приходил в сознание и, скорее всего, не придет.
— Жена что-нибудь сказала?
— Она не знала Анну Беркшир и практически уверена в том, что муж ее также не знал ее. Она сообщила, что ничего не смыслит в делах мужа и не имеет понятия, почему он совершил этот поступок. Но Алекс прислала еще одно сообщение. По словам миссис Дабни, примерно с месяц назад ее муж совершил какую-то неожиданную поездку, после которой стал другим.
— Другим в каком смысле?
— Судя по всему, у него изменилось настроение. И он не сказал жене, куда ездил.
— Понятно.
Миллиган обвел взглядом маленький кабинет.
— Ты действительно полагаешь, что нам нужно начинать отсюда?
— Бывает, что кого-то убивает совершенно незнакомый человек, однако в большинстве случаев люди знают тех, кто их убивает.
— Утешил, — угрюмо произнес Миллиган.
Оба не сказали больше ни слова до тех пор, пока через несколько минут не вернулась Палмер.
— Сегодня рано утром Анна Беркшир навестила трех пациентов: Дороти Виттерс, Джоуи Скотта и Альберта Дрюса.
— Это те, кого она навещала обыкновенно? — уточнил Декер.
— Да.
— Вы сказали, что Беркшир пришла сегодня рано утром. Обычно она приходила в это же время?
— Ну, если подумать, нет. Обычно она приходила около полудня. Как правило, к этому времени наши пациенты несколько оживают.
— Мы можем с ними поговорить? — спросил Декер.
Похоже, его вопрос застал Палмер врасплох.
— Вряд ли они смогут вам что-нибудь рассказать. Они очень больные. И слабые.
Амос встал.
— Я все понимаю, но Анна Беркшир была убита сегодня утром, и наша задача — выяснить почему. И если она пришла сюда в неурочный час незадолго перед тем, как отправилась в центр и была убита, мы обязаны проверить эту возможную ниточку. Надеюсь, вы это понимаете.
— Мы будем действовать как можно мягче, — поспешно добавил Миллиган.
Декер ничего не сказал. Его взгляд уже устремился в коридор.
Дороти Виттерс было под девяносто. Слабая и сморщенная, она лежала в последней кровати, которую ей было суждено занимать при жизни. Поскольку вся информация о пациентах являлась конфиденциальной, Палмер не раскрыла, чем именно больна старушка. Проводив посетителей до двери ее палаты, директор хосписа вернулась к себе в кабинет.