Декер подошел к окну и уставился в него.
— Ты забыл поздравить меня по поводу моей блестящей теории, — сказала Джеймисон.
Амос молчал, и она подошла к нему.
— Ты думаешь, я не права?
— Скажем так, Алекс: я не думаю, что ты права.
— Ну, это уже что-то… У тебя есть альтернативная теория?
— Пока что нет.
Джеймисон огляделась вокруг.
— Что будет с этой квартирой? И всеми деньгами Беркшир? До сих пор не удалось разыскать ее родственников.
— Я об этом даже не думал.
— На чем вы расстались с агентом Браун?
— Все было очень туманно, — сказал Декер.
— Ты хочешь сказать, что в настоящий момент ты на моей стороне?
— Идем.
— Куда?
— Туда, где все началось.
Джеймисон и Декер повторили путь, который проделал Амос, когда, сам того не ведая, провожал Уолтера Дабни к его трагическому концу. Они прошли мимо будки охранника, Декер остановился и вернулся назад.
Внутри был тот же самый охранник, который дежурил в то роковое утро. Узнав Амоса, он вышел из будки.
— Страшная тогда произошла штука, — сказал охранник.
— Страшная штука. Рад, что вы меня поддержали.
— Всё в порядке. Это моя работа.
— Уверен, вас уже об этом спрашивали, — начал Декер. — И все же, вы до того видели Дабни?
— Несколько раз, — охранник кивнул. — Кажется, в последний раз месяца два назад. Мне сказали, в тот день он направлялся на какое-то совещание.
— А Анну Беркшир?
Мужчина покачал головой.
— Нет, ее не помню. Но, дружище, здесь за день проходит полно народа. Через какое-то время лица начинают сливаться.
— Я вас понял, — сказал Декер. — А не помните, в тот день вы не видели клоуна? Он должен был находиться прямо напротив, ближе к кафе, в котором сидел Дабни.
— Подождите немного…
К въезду в подземный гараж свернул грузовик службы доставки; охранник подошел к кабине и переговорил с водителем. Тот показал пропуск и еще какие-то бумаги, после чего охранник что-то сказал в рацию. Через минуту появился его напарник с собакой, натренированной на поиск взрывчатки. Следом подошел третий охранник с зеркальцем на длинной палке, с помощью которого он осмотрел днище машины. Пока двое охранников и собака выполняли свою работу, служащий, дежуривший в будке, вернулся к Декеру.
— Да, я видел клоуна, — он кивнул. — Я тогда еще подумал, что до Дня Всех Святых еще слишком далеко.
— Вы случайно не заметили, куда ушел клоун?
— Нет. Я постоянно всматриваюсь в толпу, выискивая тех, кто обращает на здание ФБР слишком пристальное внимание.
— Это проблема? — спросила Джеймисон.
— Конечно, бывают сумасшедшие. По большей части безобидные. Но достаточно будет всего одного. А у нас своих проблем хватает.
Декер огляделся вокруг.
— У вас есть видеокамеры наружного наблюдения?
Шагнув к нему, охранник понизил голос:
— Открою вам страшную тайну: они были. Я хочу сказать, они по-прежнему на месте, их видно, но по большей части они не работают. В первую очередь потому, что мы переезжаем отсюда. Здесь все разваливается.
— Понятно, — сказал Амос. — Что ж, спасибо.
Он и Джеймисон двинулись дальше и дошли до того места, где Дабни застрелил Беркшир. Остановившись, Декер посмотрел на асфальт.
— Ты видишь голубой цвет?
Рассеянно кивнув, Амос поднял голову и огляделся по сторонам.
— Если Дабни и Беркшир работали вместе, зачем им встречаться здесь? У него было назначено совещание в Бюро. И можно предположить, что своего напарника по шпионажу он ближе ста миль сюда не подпустил бы.
Джеймисон, застигнутая врасплох этим замечанием, направилась в обратную сторону.
— Хорошо, у меня нет ответа на это, — призналась она.
— И мне кажется, что Дабни и Беркшир не были знакомы друг с другом. Забудем о том, что Дабни, по-видимому, пришлось предупреждать с помощью клоуна о приближении Беркшир. Это еще не означает, что он не знал, как она выглядит. Возможно, ему показали ее фотографию, хотя при нем ничего такого найдено не было.
— Быть может, ему показали фотографию, и он запомнил лицо.
— Правильно. И клоун только помог выбрать нужный момент, чтобы Дабни перехватил Беркшир. Но, когда я увидел их в то утро, мне не показалось, что они знакомы.
— И затем он в нее выстрелил?
— И затем он в нее выстрелил, — подтвердил Декер.
— Кажется, мы делаем шаг вперед в этом расследовании, после чего отступаем на два шага назад.
— Иногда создается впечатление, что так происходит в каждом расследовании, — сказал Амос.